|
16 июля 1991 года на Коллегии Минтруда был обсужден проект Соглашения в области реализации социальных программ и обеспечения социальных гарантий граждан СССР на 1991-1992 годы. Этот проект был в принципе согласован со всеми республиками, кроме Литвы и Молдовы. Но я уверен, что и эти республики рано или поздно присоединились бы к этому Соглашению, если бы не развал СССР, осуществленный месяц спустя М.Гобачевым и Б.Ельциным. Я не буду подробно описывать ситуацию, которая сложилась летом 1991 года. Коротко говоря, она была катастрофической. Страну сотрясали манифестации, митинги, забастовки. Последние организовывались, как правило, т.н. «независимыми» профсоюзами, которые имели тесные контакты с зарубежьем. Забастовка воркутинских шахтеров, состоявшаяся, кажется, в мае 1991 года, была настолько грозной, что М.Горбачев собрал у себя экстренное совещание для выработки мер по ее прекращению. На нем присутствовали В.Павлов, В.Щербаков, министр финансов В.Орлов и я. Совещались долго. В.Павлов все время молчал, сидел багровый и насупившийся. Часа через два в небольшую комнату, где мы сидели за круглым столом, вошел помощник М.Горбачева и что-то ему шепнул. Тот объявил перерыв. Мы с В.Щербаковым были заядлыми курильщиками и первым делом выбежали в длинный кремлевский коридор, где с наслаждением затянулись дымом от сигареты. Дверь в приемную М.Горбачева была открыта. И вдруг послышался голос М.Горбачева, приглашавшего нас придти. Оказывается, по программе «Время» начали показывать репортаж о заключительной пресс-конференции М.Горбачева в Токио в последний день его официального визита в Японию. Мы с досадой бросили недокуренные сигареты и встали рядом с М.Горбачевым, который с явным удовольствием смотрел репортаж. В какой-то момент он громко рассмеялся и, толкнув меня плечом, сказал: «Ну, как, здорово я его подцепил, а?» Он прямо-таки сиял от радости, ибо, по его мнению, он ловко сумел ответить на каверзный вопрос какого-то журналиста. Я пишу об этом эпизоде, чтобы показать натуру М.Горбачева. Характерными чертами его характера были тщеславие и самонадеянность. Поведение В.Павлова было как бы контрастом поведению М.Горбачева. Действительно, ну какое значение имел удачный ответ на пресс-конференции в Японии на фоне темы вечернего совещания! Так и хочется сказать про него: как с гуся вода! Да и сегодня, когда он отвечает на вопросы журналистов о развале СССР и своей личной ответственности за эту трагедию, он, как ни в чем не бывало, говорит о том, что он дал людям свободу и все, что произошло в 1991 году, – это, мол, не следствие его политики. Совещание продолжалось еще долго. Мы вымучили какой-то текст заявления М.Горбачева, с которым, по-моему, он так и не выступил. — 74 —
|