|
Далее в партитуре почти целиком шли острые сплошные удары пальцев и костяшек пальцев о кузов лютни. Две их правые руки неистово и люто плясали друг подле друга, временами касаясь струн и оглушая аккордами ночную тишину, а то и вновь принимаясь кружиться в бешеном танце... Молитвы, мольбы, угрозы, обвинения, оправдания, объяснения и новые, и новые мольбы и молитвы, и просьбы, и жалобные вскрики и всхлипы, и суровые окрики, и вздохи примирения, и позы, и резкие движения, и замирания, и новый, и все новый бешеный, непримиримый танец... Он нарастал, вбирая их в себя как безумие, как буря, а их руки, с нарастающими, неуклонными, следующими нотной записи движениями костяшек и кончиков пальцев, стремились, наконец, к разрешению этого разговора. Ударил последний аккорд, и эхо затихающих звуков прошумело за ним... После чего леди Исидора решительно прижала струны ладонью: - Господин мой, - произнесла она негромко, но отчётливо, - ведь я вас ни к чему не обязываю! Их глаза встретились. Он заметил... слёзы в её глазах и почувствовал, что по его щекам катятся такие же слёзы. Он вдруг понял: всё, всё, хватит, не надо больше сдерживать себя... свободен, свободен, свободен! И, вслед за тем, они решительно устремились навстречу друг другу, и влажно сомкнулись их губы... "Лунный свет падал на левую руку молодой графини. Усталая и счастливая, она радовалась наступившему покою. Она была обнажена... Любовь хранила её счастье, которому не было границ..."* - эти строки, поскрипывая пером, заносил в эту ночь в свою будущую книгу Рыцарь Кубка, сэр Линтул Зорох Жлосс. ----- * См.: "Тропа Исполинов", гл. 15. ----- Глава 17 (36) - Западня Баптиста: "Есть к музыке способность у нее?" Гортензио: "Она скорей способна быть солдатом, Копьё ей надо в руки, а не лютню!" Вильям Шекспир, "Укрощение строптивой"* ----- * Перевод П. Гнедича. ----- 1 - Госпожа, госпожа?.. - Что тебе, Ахискала? - К вам какой-то человек! Говорит, что он от господина де Трайнака, и говорит, что вам пора, госпожа! - В такую рань?.. Хорошо, скажи: я сейчас выйду. - Разбудить господина Бертрана? - Пусть спит... Хотя, вот что. Позови отца. - Слушаюсь, моя госпожа. - Миура! Воды для умывания. И помоги одеться. Да-да, это платье, а ещё разыщи-ка мне мантию подлиннее. Да, красная как раз подойдёт... Солнечные часы, сооружённые в центре лагеря умелым Леонтием, показывали шесть, когда принцесса Исидора, свежая и улыбающаяся, задорно сияя глазками, вышла к ограде, за которой её поджидали человек в одежде герольда и двое сопровождавших его всадников. — 224 —
|