О полилогии А.С. Шушарина

Однако любопытно, что нас ждет за этим поворотом на 180 градусов? А ждет нас не что иное, как великое открытие А.С.Шушарина, о котором уже выше говорилось, что объектом собственности при социализме, то бишь, при линейной форме, является «доминирующая и священная собственность на технологию», а не на средства производства.

Развивая свою идею о собственности на технологию, А.С.Шушарин углубляет ее положением о том, что она была групповая. Сравнивая ее с предыдущими формами, он выявил ко всему прочему «аналогии» с феодальной и первобытнообщинной формой собственности: «Собственность на технологии имеет, по сравнению с предшествующими историческими (эндогенными) формами, новый, группоиерархический характер, т.е. логически в своей иерархичности формально напоминает феодальную собственность на пространство производства (процесс производящей территории), а по своим групповым элементам формально напоминает первобытную собственность на общую жизнь. Само это сочетание, надо сказать малоприятное, уже кое о чем говорит» (Цит. изд. т.2. с.465). И далее следует следующее глубокомысленное разъяснение А.С.Шушарина. «В линейной же форме в этом отношении…основа – именно групповая форма (эффектно проявляемая в «собраниях»), а относительно персонифицированные элементы (руководство, «бюрократия») здесь лишь вспомогательны. Административная иерархия же, и территориальная (натуральная), и функциональная (технологическая, отраслевая) – это обслуживающая основные элементы управленческая сторона, но и как объективная, материальная, производственная форма, ультраструктура (институт). Однако в пораженном экономизмом существующем знании производственных отношений иерархические производственные структуры неизбежно предстают в искаженном политизированном («этакратическом» и пр.) виде (что особенно относится к представлениям и о феодализме, и о линейной форме) сущности этой групповой формы собственности на технологию» (Цит. изд. т.2. с.466). Как всегда А.С.Шушарин последователен в своих выводах: выше он скептически отзывался о коллективах (содержание группового, коллективистского фетишизма в линейной форме состояло в том, что люди заблуждались и наивно верили в то, что коллектив мог что-то сделать, решить, проявить самостоятельность, ответить, постановить и т.д.), а в только что процитированном абзаце он утверждает обратное, а именно, что в линейной форме основой является именно групповая форма собственности, эффектно проявляемая в собраниях трудовых коллективов.

Примитивная трактовка собственности при социализме неизбежно приводит А.С.Шушарина к ошибочной интерпретации функций и роли управленческих структур в СССР. Наглядным примером такого искаженного понимания действительности является нижеследующий абзац: «В парцеллярно-иерархической (автаркической) форме собственности потому необходимое замыкание формы в целое сходится на вершине номинального монарха, которому, как писал Гегель, «присуща недействительность чего-то абстрактного», «остается лишь поставить свое имя». (Хотя, повторю, это весьма существенный момент всякой социальной целостности.) А в группоиерархической форме собственности на технологии (с «собраниями») все на этот счет оказывается несколько «туманней», здесь все сходится, т.е. осуществляется замыкание иерархии как отношения в абстрактном, но анонимном (групповом, с «собраниями») объективном центре («Совмин», «Госплан» и пр.), тоже номинальном, лишь формально персонализированном, т.е. в котором, как говорится, и концов не сыскать. Функциональный центр (в объективном, эзотерическом содержании центра материальной же ультраструктуры) – это просто объективный орган высшей инстанции согласования соисполняемых функций. А у нас, похоже, эту банальную истину замечают очень немногие. Госплан и был, писал образно и даже в модных капитализированных оборотах П.Г. Кузнецов, «биржей фьючерсных сделок», т.е. конторой, лишь оформляющей взаимодействия более влиятельных производственных фигур. Еще четче та же мысль звучит у В.Н. Богачева: «центр лишь «по видимости... силен и грозен, но он исполняет волю подчиненных». Центр постоянно, лишь формально фиксирует своим статусным факсимиле факт согласования (в том числе перемен, текущих – плановых, локальных – титульные списки, общих – компании, крупные проекты), а потому действует с таким же автоматизмом в системе линейного производства, с каким действуют объективные («анонимные») агенты, вообще говоря, любого способа производства в его чистом и строгом смысле» (Цит. изд. т.2. с.467). Вывод, к которому пришел А.С.Шушарин вместе с В.Н.Богачевым и П.Г.Кузнецовым свидетельствует о полном непонимании ими реальной роли центрального управленческого аппарата в обществе, где царила диктатура этого аппарата (включая партийный). В области экономики в СССР процветал волюнтаризм экономической политики, которая практически не считалась с объективными закономерностями.