Похвала подлости

— «Император (Нерон. — Б. П., Е. П.) знал, как превратить любое общественное событие в шоу — будь то возвращение из Кампании после убийства матери (им — Нероном своей матери — Агриппины. — Б. П., Е. П.) или возвращение из Греции после паломничества на празднества. Даже прием и коронацию Тиридата царем Армении можно рассматривать как один из его спектаклей. Царевича привели на форум, где он в присутствии сената и преторианской гвардии выразил почтение Нерону. Все это происходило под приветственные крики толпы (курсив — Б. П., Е. П.), разместившейся на крышах» [24, с. 165].

Второй рейх. «За несколько дней до казни инквизитору следовало посоветоваться с гражданскими властями о дне, часе и месте передачи им еретика. Кроме того, надо было оповестить население, приглашая верующих присутствовать на казни, поскольку инквизитор должен пропагандировать церемонии веры, обещая пришедшим обычную в таких случаях (курсив — Б. П., Е. П.) индульгенцию » [89, с. 162].

— «В это время (24 августа 1572 года, воскресенье, ночь накануне дня святого Варфоломея) раздался удар набатного колокола. Окна домов осветились, по улицам зажгли фонари. Было светло, как днем. Колиньи (Гаспар Колиньи, адмирал Франции, у которого боевых ранений было больше, чем боевых наград. — Б. П., Е. П.) лежал, израненный, кровь заливала его лицо и нельзя было рассмотреть его. Герцог Ангулемский отер платком кровь с лица убитого, и Гиз узнал его. «Это он!», — вскричал Гиз, ударяя его тело ногою.

Между тем из домов вышли вооруженные горожане. Громадная толпа (курсив — Б. П., Е. П.) окружила тело адмирала. Все они были настроены проповедями своих священников против гугенотов. А тут Гиз, их любимец, еще больше возбудил толпу (курсив — Б. П., Е. П.) своими речами. «Смелее, братцы!», — кричал он. — Дело начато хорошо (курсив — Б. П., Е. П.). Пойдем к другим. Так приказал король, такова его воля!» Порукам ходили листовки с воззванием к горожанам… «уничтожить этих ядовитых змей». Толпа (курсив — Б. П., Е. П.) встретила этот призыв рукоплесканиями. Разбившись на отряды, под руководством назначенных старших, она рассыпалась по городу, и резня началась…

Париж представлял ужасающую картину. Стук оружия, выстрелы, проклятия и угрозы убийц смешивались со стонами жертв, мольбами о пощаде, плачем женщин и детей…» [59, с. 5].

— «Резня была в полном разгаре. По улицам громадная толпа (курсив — Б. П., Е. П.) тащила тело Колиньи. Ему отрубили голову и послали ее в Рим (папе, естественно, римскому. — Б. П., Е. П.); толпа удовольствовалась и туловищем. Она издевалась над ним, уродовала его, наконец, потащила в Монфокон и там повесила его «за ноги за отсутствием головы», как говорится в одной католической песне» [59, с. 7].