|
Будучи человеком открытым и честным, Андрей во время своей очередной встречи (консультации и доклада) с „представителем администрации“ МБП так прямо ему и заявил: „Вы подарили мне совершенно новые, интереснейшие идеи!“ Администратор же, в роли которого выступал один из опытнейших экспертов-психологов Пятого Главного управления, сразу же постарался откреститься от авторства этих идей и отшутился, сказав, что „один дурак может поставить, задать столько вопросов, что и сотня самых умных не сумеют на них ответить“. Такое отмежевание было необходимым в интересах дела: Черкасов (как и его дублёры, неведомые ему) должен был воспринимать всё, связанное с его темой, как своё собственное, а не навязанное или подсказанное ему со стороны. В противном случае в его сознании почти неизбежно произошёл бы раскол, своего рода размежевание вопросов и задач темы на „свои“ и „чужие“, кем-то ему навязанные . Подобное размежевание могло бы лишь повредить делу. Медик – физиолог и медицинский психолог Андрей первоначально совершенно не задумывался и не планировал исследований в области влияния ритмических колебаний на наследственный аппарат живых объектов. Он просто не придавал им до сих пор должного значения, хотя и знал об интереснейших работах, проведённых П.П.Гаряевым. Более того, до этих регулярных консультаций с „работниками администрации института“ Черкасов, как прирождённый музыкант, думал лишь о влиянии именно тех звуковых колебаний, которые называются музыкой. Вынужденное „доказывание значимости темы“ позволило молодому учёному взглянуть на вопрос гораздо шире. При таком подходе, исподволь подсказанному ему всё тем же сотрудником госбезопасности, музыка, её влияние на живых существ становилась лишь одним из частных случаев воздействия акустических колебаний на них, а все эти звуковые колебания – частным случаем влияния ритмических колебаний на живые объекты. Осознав это, Андрей понял, что вынашивание им с детства идеи незаметно привело его к своего рода зашоренности и, как следствие, к неразумной ограниченности изначального плана исследований. Одновременно пришло и понимание того обстоятельства, что „тема“ в действительности представляет собой совершенно новое научное направление, и что его жизни может не хватить для доведения дела до конца. Отсюда родилась новая идея: заново переписать всю программу исследований, разделив её на две части – на своего рода программу-минимум и на перспективную программу. Когда молодой учёный всё это изложил „работнику администрации“, то, к своему удивлению, встретил не только понимание, но и явное одобрение. А программу работ пришлось переделывать ещё раз… В такой подготовительной работе незаметно пролетело несколько месяцев. Окончательный план был завершён, принят и утверждён лишь в феврале следующего года. Андрей чувствовал себя совершенно измочаленным, но когда видевший это „администратор“, предложил ему взять отпуск, ответил на это возмущённым отказом: — 79 —
|