|
Другой случай, который мне довелось увидеть в имении Чернево. В «Белом доме» размещался большой госпиталь белых. Мы, мальчишки бегали недалеко от дворца и видели, как привезли раненного человека на крестьянской повозке. На дворе у госпиталя стояло 5-6 офицеров. Они подошли к телеге, в которой лежал раненный. Он был бледным, а у его изголовья лежала винтовка. Раненный открывал и закрывал глаза, губы у него были синие и потрескавшиеся. Запекшаяся кровь была видна на сене под боком раненного. Больной был укрыт синим армяком. Первым к телеге подошел старший офицер и спросил у него, какого он полка. Раненный молчал. Возница солдат объяснил офицеру, что тяжело раненный – красноармеец и пуля попала ему в живот. Офицер спросил у раненного, коммунист ли он? Боец, побледнев, продолжал молчать. Остальные офицеры подошли к телеге и стали внимательно разглядывать раненного. Старший из офицеров ударил возницу и истерически крикнул: «Не вози коммунистов!». И тут же из кобуры вынул револьвер и три раза выстрелил в раненного. А на возницу закричал «Вези его туда, откуда привез, сукин сын!». Солдат дернул за вожжи, и телега с трупом помчалась по липовой аллее по направлению к деревне Прибуж. Отец – сторож После того, когда белые были изгнаны, фабрику стали охранять красные. Отец стал одним из сторожей. Всего было два сторожа. Одна будка стояла у главного входа наверху, а другая будка была внизу на берегу реки Плюсса. Территория фабрики была огорожена высоким досчатым забором, поверх которого была натянута колючая проволока. Я часто ходил к отцу, приносил ему еду, или же так просто ходил проведать его из интереса. Будка, в которой отец дежурил, была на самом берегу реки. Отец всегда летом ловил рыбу удочками, и я тоже с этого времени пристрастился к рыбной ловле. Но кроме того, сторожевая будка превратилась в картежный лом, особенно осенью и зимой. Маленькая будка была всегда жарко натоплена, дрова были в изобилии. На берегу реки возвышались штабеля березовых дров, заготовленных еще при князе Салтыкове. В будку приходила молодежь из Чернево и поселка. Играли в карты на деньги в «очко» или «21». Пили самогон. Здесь всегда почти круглые сутки играли в карты. Здесь выигрывали и проигрывали. Это было такое место, о котором не знали ни жены, ни начальство. Здесь играли на самогон и деньги, здесь проигрывались часы и коров, но зато женщин здесь никогда не было. Однажды я летом рано утром нашел у забора несколько пачек патрон и положил их в костер недалеко от будки. Когда патроны стали взрываться в огне, все «население» будки переполошилось и выбежало на улицу, а отдельные пули из ящиков ударились о забор и падали с шипением в реку. Я из будки не выходил и делал вид, что ничего не знаю. Но когда все тут же разошлись в недоумении, я эту историю рассказал отцу. Он стал меня ругать, но не лупил. — 25 —
|