|
Только мы можем жить в такой стране, потому что, стремясь заработать деньги, не обращаем внимания на оскорбления, и вот результаты. Затем он рассказал о притеснениях, которые терпели индийцы в Южной Африке. О шете Абдулла Гани мы еще многое узнаем в дальнейшем. Он сказал: - Страна эта не для таких, как вы. Вот, например, завтра вам надо будет ехать в Преторию. Вам придется ехать третьим классом. В Трансваале наше положение еще хуже, чем в Натале. Здесь индийцам вообще не дают билетов в первом и втором классе. - Вы, наверное, не добивались этого упорно? - Мы посылали депутации, но, признаюсь, обычно наши люди сами не хотят ехать ни первым, ни вторым классом. Я попросил достать мне железнодорожные правила и прочитал их. Они были запутаны. Старое трансваальское законодательство не отличалось точностью формулировок, железнодорожные правила тем более. Я сказал шету: - Я хочу ехать первым классом, а если это невозможно, то предпочту нанять экипаж до Претории, ведь до нее всего 37 миль. Шет Абдул Гани заметил, что это потребует больше времени и денег, однако одобрил мое намерение ехать первым классом. Я послал записку начальнику станции, в которой указал, что я адвокат и всегда езжу первым классом. Кроме того, я написал, что мне необходимо быть в Претории как можно скорее, что я лично приду за ответом на вокзал, так как у меня нет времени ждать, и что я надеюсь получить билет в первом классе. Я намеренно подчеркнул, что приеду за ответом, так как полагал, что письменный ответ скорее будет отрицательным: ведь у начальника станции могло быть свое собственное представление о "кули-адвокате". Если же я явлюсь к нему в безукоризненном английском костюме и поговорю с ним, возможно, мне удастся убедить его дать билет первого класса. Итак, я отправился на вокзал в сюртуке и галстуке, положил на конторку соверен в качестве платы за проезд и попросил дать мне билет первого класса. - Это вы прислали мне записку? - спросил он. - Да, вы очень меня обяжете, если дадите билет. Мне нужно быть в Претории — 110 —
|