|
— Я дам слово... — Ах, ах, ах… Как это благородно! — рассмеялся хозяин. — Я не знаю, стоит ли чего‑нибудь твое слово. У меня нет привычки верить первому встречному. Так что тебе придется согласиться на мои условия. Все‑таки как‑никак, а это ты забрался в чужие владения и причинил ущерб. И ведь наверняка прекрасно знал, чем это может закончиться… Но полез. Теперь нужно отвечать за свои поступки… Как тебя зовут? — Рафи. — Нужно отвечать за свои поступки, Рафи, — продолжил хозяин. — Мы поступим по справедливости. Ты будешь выполнять работу, которую я тебе поручу. За это я буду честно платить тебе, как всем своим работникам. Не больше, но и не меньше… Ну и из этого жалованья я буду брать с тебя деньги за быка— По‑моему, это очень справедливо. Как только вся сумма будет выплачена, ты свободен. Можешь отправляться по своим делам. — И сколько времени для этого потребуется? — спросил Рафи. Естественно, такой вариант его не устраивал, но все же он понимал, что хозяин фермы абсолютно прав. — Ну, все зависит от того, что ты можешь делать… И как будешь работать, разумеется. Впрочем, ты ведь слепой… Не думаю, что ты сможешь выполнять работу, за которую я плачу хорошие деньги… Думаю, тебе придется пробыть здесь около года. Может, поменьше, месяцев девять‑десять. —Это очень долго. Очень… Меня, и правда, ждет одно очень важное дело, — в голосе Рафи послышались умоляющие нотки. — Все в твоих руках. Работай хорошо, и уедешь отсюда через полгода. — Это тоже слишком большой срок… — А что, ты хотел бы управиться за пару дней? Послушай, приятель, ты мне уже порядком надоел. Я с тобой потерял кучу времени. Пойми, что условия здесь диктую я, а ты только соглашаешься. У тебя нет выбора. Чем быстрее ты это поймешь, тем быстрее сможешь начать зарабатывать деньги на свое освобождение. Рафи стоял, опустив голову, и лихорадочно соображал, как можно выкрутиться из этой истории. Хотя «выкрутиться» — не совсем то слово. Он не хотел выкручиваться. В конце концов, он не был каким‑то проходимцем, не способным ответить за свой поступок. Он был матадором. И значит, он должен был найти способ решить дело миром, не задерживаясь на ферме слишком долго. Но ничего толкового в голову не приходило. — Не грусти, — сказал хозяин. — Пожаловаться на несправедливость ты не можешь, а это очень неплохое утешение. Конечно, не для каждого, а для того, у кого в голове хоть что‑то есть. Давай‑ка решим, чем ты будешь заниматься. Что ты умеешь делать? — 55 —
|