|
Принцесса молчала. Хан видел, что она внутри натянута как струна, но изо всех сил старается этого не показать. — Войди же в мой дом, принцесса, войди моей любимой женой и не бойся, что сия гостья скоро появится на пороге твоей опочивальни… Гулан поклонилась, в этот раз намного ниже. — Благодарю тебя, великий каган! Я войду в твой шатер твоей женой и не буду бояться отныне за свою жизнь. Ибо ты дал мне слово! Да, девочка с характером! Ну что ж, значит он и в самом деле сделал верный выбор — кровь меркитов сольется с его кровью и растворится в ней. Последний из племени меркит, его сын, уже не будет ребенком своего племени, а станет наследником Великого кагана и братом его старших наследников. Кровь меркит умрет навсегда… И даже имя их забудется в веках. — Присядь, дитя, вкуси яств, отдохни! День был долгим, и путешествие непростым. Воздадим же хвалу плодам земли! Гулан послушно опустилась на плотно скрученную кошму на возвышении, послушно взяла в руки чашу с теплым молоком. Послушно подождала, пока великий каган не опустится рядом и не нальет в молоко густого тягучего вина. Вкус смеси показался девушке непривычным, но не неприятным. Через несколько минут она почувствовала, как уходит напряжение, перестает ныть спина, исчезает дрожь, которую с трудом удавалось сдержать. Хан с удовольствием наблюдал, как порозовели щеки девушки, как стали более яркими ее губы. — Ну вот, дитя, отныне ты всегда будешь властительницей этих мест, моей любимой женой и хозяйкой. Завтра сюда доберутся те, кому ты доверяешь, твоя мать и сестры. Они помогут тебе обосноваться здесь и будут всегда к твоим услугам, как только тебе понадобятся. — Матушка? — Глаза Гулан вспыхнули. — Сестры? — Да, дитя, как же иначе тебе царить и править во дворце без помощниц? Я подумал, что лучшего советчика, чем мать, тебе все равно не найти. А жена вождя меркит славится своим мудрым сердцем и поистине безбрежными умениями. Лицо Гулан расцвело от радости. «К тому же, дитя, ни ты, ни она не узнаете, что станет с теми, кто остался дома. Не узнаете никогда, клянусь!» Теперь Гулан чувствовала себя в этих каменных стенах и в самом деле как у себя дома. Хан улыбался, рука его, теплая и нестрашная, лежала у девушки на плечах. Завтра появится матушка… Как хорошо, как спокойно, как радостно все кругом… Объятия хана стали сильнее, жаркие губы прижались сначала к шее, а потом и к губам девушки. Ничего не зная о поцелуе, она ответила на ласку хана так, как могла. — Я научу тебя всему, моя любовь, — прошептал Чингиз, сбрасывая вышитый верхний халат. — 31 —
|