|
Хёд называл их «интронавтами», путешественниками внутрь, по аналогии с астронавтами, участвовавшими в космической программе полетов кораблей «Меркъюри». И, как и в исследованиях внешнего космоса, освоение внутреннего пространства также подчинялось строгим правилам. «Необходимы тренировки, - подчеркивал он. - Человек должен понимать, где ему предстоит оказаться. Он должен запастись всем необходимым. Когда он попадет в этот новый незнакомый мир, ему следует быть хорошо подготовленным. И правильная тренировка принесет результаты. За этим - будущее человечества». Совсем по-другому (но не менее неотразимо) вел себя Эл. Он просто появился на пороге у Лири в Бостоне со своей вечной кожаной сумкой и проговорил: «Тимоти, ты у нас - самый главный. Старина Эл в твоем полном распоряжении». Даже Хамфри Осмонд появился на горизонте. Он приезжал на конференцию по психологии и заодно пообедал с Хаксли и Лири. Лири вскоре ушел. Хаксли сообщил Осмонду, что Лири -отличный парень, и высказал надежду на то, что связь с челове- ком из Гарварда поможет им в распространении психоделиков. Осмонда же смутили официальный костюм и короткая стрижка психолога. Он заметил, что, возможно, профессор и впрямь приятный парень, но не кажется ли Олдосу, что он немного слишком «правильный»? «Может, ты и прав, - ответил Хаксли. -Но, в конце концов, разве мы сами не этого хотели?» Годом позже Осмонд рассказывал эту историю в качестве примера, как могут ошибаться люди в человеческом характере. Алану Уоттсу, который встретился с Лири несколько месяцев спустя в Нью-Йорке, сразу стало ясно, что Хаксли просто не понял Лири. Слушая, как Олдос «беспристрастным научным языком» рассказывает о работе профессора, Уотте представлял себе серьезного, может, даже немного педантичного ученого, «а Лири, с которым мы встретились в нью-йоркском ресторане, оказался просто обаятельным ирландцем. Он носил слуховой аппарат с таким непринужденным изяществом, словно это был монокль». Уотте сразу почувствовал в нем родственную душу. Было неизбежно, что Тим, как сторонник идеи взаимопроникновения различных социальных слоев, взбунтуется против того, чтобы психоделические эксперименты остались уделом избранных. В какой-то мере этот бунт ускорил Осмонд. Он приехал в Бостон в основном для участия в симпозиуме, который финансировало ГАП80 (Общество развития психиатрии). Люди, собиравшиеся на подобные симпозиумы, в основном не страдали предрассудками и занимались действительно актуальными проблемами. На прошлых встречах поднимались такие смелые вопросы, как проблемы негритянской преступности или ассимиляции иммигрантов. На этот раз, в 1960 году, они обратили внимание на битников и, среди прочих, пригласили выступить Аллена Гинсберга. Последний только что вернулся из Южной Америки, где вслед за Берроузом исследовал вызывающую галлюцинации виноградную лозу «айахуаска». — 135 —
|