Вопрос о государственной принадлежности возникает, в основном, когда дело идет о защите государством прав своих граждан, пострадавших в результате международного правонарушения. В решении по делу о концессиях Мавроматиса в Палестине Постоянная палата международного правосудия заявила: "Речь идет об элементарном принципе международного права, который разрешает государству защищать своих граждан, пострадавших в результате противоречащих международному праву деяний, совершенных другим государством, от которого они не могли получить удовлетворения обычным путем"*(750).

Из приведенного заявления видно, что в таких случаях определение государственной принадлежности связано с нормой об исчерпании местных средств правовой защиты. Международный Суд в решении по делу о компании ЭЛСИ подтвердил, что норма об исчерпании местных средств рассматривается как "важная норма международного права", и изложил содержание этой нормы: для того чтобы международное требование в защиту физических или юридических лиц "было допустимым, достаточно, чтобы требование по существу было предъявлено в компетентные суды и рассмотрено настолько, насколько это позволяют местные законы и процедуры, причем безрезультатно"*(751).

В статьях об ответственности государств соответствующие положения сформулированы следующим образом:

Статья 44. Допустимость требований

При обсуждении проекта этой статьи в Шестом комитете Генеральной Ассамблеи ООН она не вызвала разногласий. Было высказано удовлетворение в отношении формулировки нормы об исчерпании местных средств правовой защиты.

§ 4. Утрата права призывать к ответственности

Утрата права ссылаться на правонарушение нашла отражение в международном праве, прежде всего в праве договоров. В Венской конвенции о праве договоров с участием международных организаций предусмотрено, что государство или международная организация не вправе больше ссылаться на основание недействительности или прекращения договора, выхода из него или приостановления его действия, если после того, как им стало известно о фактах:

а) они определенно согласились, что договор, в зависимости от случая, действителен, сохраняет силу или остается в действии; либо

b) они должны в силу своего поведения считаться молчаливо отказавшимися от права ссылаться на соответствующие основания (ст. 45).

Из этого видно, что существуют два случая, когда субъект утрачивает право на отказ от договора: ясно выраженное согласие на это и молчаливое или подразумеваемое согласие, выводимое из его поведения. "Не имеет значения, выражается согласие словами или действиями и поступками" (non refert an quis assensum suum praefert verbis, an rebus ipsis et factis). Оба эти случая имеют место и при утрате права призывать к ответственности. При этом, как и в праве договоров, отказ одного, даже наиболее пострадавшего субъекта не означает отказа других потерпевших. Только их общее согласие служит основанием для утраты права призывать к ответственности. Особый случай в этом плане представляет ответственность за нарушение императивных норм и обязательств erga omnes. В таком случае вообще не может идти речь об отказе от призвания к ответственности.