Левиафан. Иллюминатус 3

– Такое со мной было впервые, – восклицает Атланта. – Впервые в жизни я это сделала! И для этого понадобились вы, все трое!

– А как же я? В этом случае требуются Пятеро, помнишь? – говорит Леди Велькор, открыв глаза.)

В то время Маме Сутре было всего тридцать лет, и она специально выкрасила несколько прядей волос «под седину», чтобы соответствовать образу Мудрой Женщины. Мама Сутра узнала Дрейка в ту же секунду, как он вошел в чайную, – сын старого Дрейка, чокнутый, но при деньгах.

Он подозвал ее к себе жестом, еще не успев сделать заказ официантке. Мама Сутра, мгновенно окинув его взглядом, поняла по мятому костюму, что Дрейк недавно лежал на спине. От Бикон‑Хилла слишком далеко пешком до Бостон‑Коммона; зато здесь много шринков33; следовательно, он пришел не из дома, а с сеанса терапии.

– Чайные листья или карты? – вежливо поинтересовалась она, сев по другую сторону столика.

– Карты, – рассеянно сказал Дрейк, глядя из окна вниз на Коммон. – Кофе, – бросил он официантке. – Черный, как грех.

– Наслушался этих проповедников на улице? – проницательно спросила Мама Сутра.

– Да. – Он обаятельно улыбнулся. – «Кто верует, тот никогда не вкусит смерти»34. Сегодня они просто в ударе.

– Перетасуй, – сказала Мама Сутра, подавая ему карты. – Но они пробудили в тебе некую духовную потребность, сын мой. Вот почему ты пришел сюда.

Дрейк смерил ее циничным взглядом. – Я намерен попробовать по одному разу все виды колдовства. Сюда пришел прямиком от представителя самой свежей разновидности. Он совсем недавно из Вены.

– Бьет точно в цель, – подумала Мама Сутра.

– Тебе не поможет ни его наука, ни невежественная вера тех, – мрачно сказала она, не обращая внимания на цинизм Дрейка. – Будем надеяться, что карты укажут тебе путь. Она разложила традиционное «Древо Жизни».

В Короне выпала перевернутая Смерть, а под ней – Король Мечей в Хокме и Рыцарь Жезлов в Бине.

– Кто верует, тот никогда не вкусит смерти, – цинично процитировал Дрейк.

– Я вижу поле сражения, – начала Мама Сутра. По Бостону давно ходили сплетни, что первые странности в поведении Дрейка появились сразу после войны. – Я вижу Смерть, которая подходит к тебе совсем близко, а потом уходит от тебя. – Она драматично ткнула пальцем в перевернутую карту Смерти. – Но многие из тех, к кому ты глубоко привязался, умерли, очень многие.

– Мне мало кто нравился, – нехотя процедил Дрейк. – В основном я беспокоился о собственной шкуре. Но ты продолжай.