|
Назначенные четыре недели прошли. Гёрц не возвращался. 14 декабря приехал на Аландские острова камердинер барона Шпара и привез какое-то известие, от которого все шведы пришли в сильное смущение. На другой день пришел к русским уполномоченным Штамкен и, прося покровительства царского величества, объявил странные вести: 7 числа прискакал в Стокгольм курьер из Норвегии, и вслед за тем молодой герцог голштинский, барон Гёрц и все голштинцы были внезапно арестованы, все находившиеся у Стокгольма корабли задержаны и вся заграничная корреспонденция запрещена. С 14 по 23 числа не было из Швеции никакого известия; 23 числа, когда шведские уполномоченные обедали у русских, им пришли сказать, что на остров приехал шведский капитан. При этой вести Гиллемборг сильно переполошился и сейчас же пошел на свою квартиру, а Штамкен остался в русской квартире; много раз присылали с шведской стороны звать его домой, но он не пошел, а остался ночевать у русских. На другой день открылось, что король убит в Норвегии при осаде Фридрихсгаля, все голштинские министры арестованы и капитан приехал затем, чтоб взять Штамкена. Но капитан уехал назад без Штамкена, который остался у русских уполномоченных. Смерть Карла XII поднимала вопрос: кому быть его преемником на престоле шведском? Ближайшим наследником был сын старшей сестры короля, Карл Фридрих, герцог голштинский, находившийся в войске при дяде во время смерти последнего. Но старинная вражда шведов к голштинскому дому чрезвычайно усилилась в последние три года, когда в голштинцах, Гёрце с товарищи, видели виновников разорения Швеции. Вследствие этого образовалась сильная партия, которая желала видеть на престоле младшую сестру Карла XII, Ульрику-Элеонору, муж которой, Фридрих, наследный принц гессенский, нравился своею приятною наружностью, общительностью, благоразумием; принц высказывал мирные наклонности, что вполне согласовалось с общею потребностью и тем более имело цены, что он был известен своей храбростью, тогда как молодой герцог голштинский не мог обратить на себя внимания ни одним сильно выдающимся достоинством. Карл XII оказывал одинаковое расположение к племяннику и к сестре и приводил в отчаяние их приверженцев своим равнодушием к вопросу о престолонаследии. Когда ему представляли необходимость назначить наследника, то он отвечал: «Всегда сыщется голова, которой придется впору шведская корона. Довольно с меня держать в повиновении народ, пока я жив; могу ли я надеяться, что он будет мне послушен и после моей смерти?» Но подле голштинской и гессенской партий все сильнее и сильнее становилась партия либеральная. Бесцеремонное обращение Карла и Гёрца с имуществом и жизнью шведов заставило не только дворянство, но и всех сколько-нибудь образованных людей желать ограничения королевской власти. Либералам нравилось соперничество между голштинским и гессенским домами: для получения короны соперники должны будут пожертвовать самодержавием. — 135 —
|