|
Учиться необходимо. Когда мы ставим перед собой новые задачи — например, прослушать в колледже курс по предмету; который находится вне нашей компетенции; завести новых друзей; заняться каким-нибудь новым для себя видом искусства или освоить новый вид спорта — все это расширяет наше сознание. Такой позитивный стресс является частью процесса, благодаря которому мы расширяем возможности мозга143. Эксперименты с крысами, которых обучали выполнению новых заданий, показали, что крысы, подвергавшиеся умеренному стрессу, обучались быстрее, чем те, которые стрессу не подвергались. Связь между стимулом и ответной реакцией — известное вознаграждение за известное действие — обеспечивает обучение лишь на первом этапе. Посте этого стимулы должны быть непредсказуемыми — только это даст ответную реакцию и обеспечивает участие генов, зависящих от опыта. Если мы ожидаем подкрепление за какую-то определенную ответную реакцию, то такое подкрепление быстро утрачивает свою главную ценность — новизну, и обучение прекращается. Именно неожиданное, а не известное привлекает наше внимание144. Росси называет это эффектом новизны-нуминозума[5] -иейрогенеза и описывает его как «основную динамику психобиологии. Этот эффект объединяет опыт разума (сенсорное перцептивное осознание новизны) с такими аспектами тайны, как возбуждение и мотивация, а также с биологией (экспрессия генов, синтез белка, нейрогенез и целительство). Творческое восприятие искусств, культурных ритуалов, гуманитарных и точных наук, а также пиковые ситуации повседневной жизни представляют собой проявления эффекта новизны-нуминозума-нейрогенеза. Созерцая шедевр искусства или архитектуры, чувствуя, что фильм, музыка или ганец трогают нас до глубины души, наслаждаясь очарованием драмы, фантазии, волшебной сказки, мифа или поэзии, мы ощущаем мифопоэтическую передач)' нуминозума»14Г'. Всякий раз, когда мы сталкиваемся с таким обучающим опытом, мы делаем важный шаг к здоровью и сохранению остроты ума в старости. Во время одной поразительной серии экспериментов исследовали, как мы можем обманывать самих себя, поверив в то, что мы что-то видели или делали (хотя на самом деле этого не было), и как такая вера влияет на нейрохимические процессы. В одном из экспериментов 148 молодых британских студентов были обслужены в баре. В этом баре все было настоящее: бутылки, стаканы, салфетки, внешний вид и запахи. Однако была одна поддельная вещь, о чем участники экспериментальной группы не догадывались, — алкоголь. Исследователи заменили алкогольные напитки простым тоником, налив его в бутылки из- под виски, пива и вина. Бармены смешивали напитки, как будто бы подавая настоящее спиртное, и участники эксперимента начинали хме- леть точно так же, как и студенты из контрольной группы, которым наливали настоящее спиртное. Тела студентов подавали нервные и нейрохимические сигналы, что порождало поведение подвыпивших людей, просто потому, что студенты верили, что выпили настоящее спиртное. «Когда после завершения исследования рассказали об истинной природе эксперимента, многие были поражены тем, что им дали всего лишь тоник; они продолжали настаивать на том, что на самом деле были ньяны, — отмечает автор исследования, делая такое заключение: — Это демонстрирует то, что, даже если вы только ду маете, что пьете алкоголь, это уже влияет на ваше поведение»14'’. Убеждения творят поведение. — 63 —
|