|
приятный голос древнего старичка, который знаком был ему с первых лет жизни и пробуждал тени прошлого в его душе. Стыд и скорбь глубоко проникли в его сердце, словно он заглянул в глаза своему невинному детству. "Я выпил яд из твоего стакана, -- продолжал старик, -- потому что только я повинен в твоем несчастье. Твоя мать, заботясь о твоем будущем, загадала одно желание, когда крестила тебя, глупое желание, но я постарался исполнить его ради нее. Тебе ни к чему знать, что это за желание, но оно сделалось твоим проклятьем, да ты и сам это почувствовал. Мне жаль, что так получилось. Ты знаешь, я был бы очень рад, если бы мне привелось дожить до того дня, когда ты вместе со мною сядешь у камина и вновь услышишь пение ангелов. Это очень нелегко, и сейчас тебе, наверное, кажется невероятным, что твое сердце станет вновь здоровым, чистым и радостным. Но ничего невероятного в этом нет, и я лишь прошу тебя -- попробуй! Желание твоей бедной матери не принесло тебе счастья, Август. Позволь мне выполнить для тебя еще одно желание! Ты не пожелаешь ни денег, ни ценностей; и ни власть, ни женская любовь тебе тоже не нужны, ты ведь пресытился ими. Подумай хорошенько, и если тебе покажется, что ты знаешь то волшебное средство, которое способно исправить твою разбитую жизнь и вернуть тебе радость, -- тогда загадай свое желание!" Погруженный в глубокое раздумье, молча сидел Август и наконец спустя некоторое время сказал: "Благодарю тебя, крестный, но я думаю, что из осколков разбитой моей жизни уже не склеить прекрасный сосуд. Лучше будет, если я исполню то, что задумал. Но я благодарю тебя за твой приход". "Конечно, -- задумчиво произнес старик, -- я хорошо понимаю, каково тебе. Но, может быть, ты найдешь в себе силы, Август, и обдумаешь все еще раз, и догадаешься, чего тебе — 129 —
|