|
Вот оглядываюсь назад и впервые так отчетливо понимаю, что мы с Диной ничего друг другу не дали. Мне горько это признавать, но мы ни в чем так и не обогатили друг друга. Ни в чем не стали лучше от того, что мы вместе. Мы так и остались — каждый сам по себе. Если б не Аленушка, возможно, и не знал бы, что между двоими может быть по-другому; считал бы наши с Диной отношения вполне естественными. С Аленкой я, по сути, виделся всего несколько раз. А какой глубокий след оставила она в душе моей. На всю жизнь. А ведь если разобраться, в ней ничего нет особенного. Просто она хотела обыкновенного, человеческого счастья. И знала ему цену. Научила этому и меня. И за это ей — вечная моя… «Настоящее» — вот то единственное слово, с которым ассоциируется в моем сознании все, что связано с Аленкой. …Нет, не было у нас с Диной той глубинности отношений. Сначала думал, она придет со временем. Не пришла… …На вокзале рядом встать побоялась. Ох, и длинна ты, ночь больничная. Чего только не передумаешь. На улице уже не кружатся снежные хлопья, ветер сыплет в оконное стекло мелкой крупой. Людей на тротуарах не видно, даже машины угомонились. Ложусь в постель. Володя тоже не спит: ворочается, вздыхает. — Ты чего не спишь? — спрашиваю шепотом. — Скоро Новый год. Что бы придумать такое? Сестрам, врачам сделать бы что-нибудь приятное. — Я уже надумал. Только не знаю, реально это или нет. — А что? — Хочу сделать новогоднюю стенгазету. — Ты ж делал уже стенгазеты. — Э-э, нет. Я хочу сделать такую, чтоб это действительно был подарок. Для этого много нужно. Я уже несколько ночей обдумываю. Будешь помогать? Володя хмыкнул: спрашивает еще! Завтра пойду к профоргу договариваться. Днем разыскал профорга — высокую пожилую женщину, крашенную под блондинку. Она не возражает против новогодней стенгазеты. Но когда я показал список, что для этого нужно, да вдобавок сказал, что в палате нельзя делать (пропадет эффект внезапности), надо бы где-нибудь в кабинете, — она усомнилась в искренности моего намерения. — А зачем вам елочные игрушки? Вы что, на стенгазету думаете их вешать? — Я их истолку и сделаю заголовок. — Делали бы обыкновенную, без всяких там фокусов. — Обыкновенную вы и сами состряпаете. А я такой шедевр выдам — вся Москва сбежится смотреть. А вам, может, благодарность объявят. — А где ж я возьму для вас отдельный кабинет? — Ну что ж, если вы не можете, тогда я сам постараюсь. Меня осенила идея. — 38 —
|