|
Мы узнали, что картина, преподнесённая в дар Президенту страны, висит в его кабинете. Конечно, она будет вдохновлять его на возвышенные труды и мысли. В четверг, 9 марта, состоялось общее собрание членов Общества. Заново избрали то же «старое» правление. Присоединилась ещё Драудзинь, ибо согласно новому уставу число членов правления увеличилось на одного человека. Ядро правления провело два закрытых совещания. Ключ от комнаты Учителя мы у Абрамовича забрали, и теперь один ключ будет у меня, другой – у Мисинь, которая будет заботиться о порядке и чистоте в ней. Г-жа Абрамович, которая не привержена Учению, в последнее время вела себя слишком резко со Стрекаловой, притом мы узнали, что Абрамович позволил ей убирать не только зал, но и комнату Учителя! Совсем невообразимое положение! Вообще, мы хотим весной предложить семье Абрамович покинуть помещение Общества, ибо истинную ответственность за Общество способен почувствовать человек, преданный Учению. Много мы обсуждали, кого избрать в активные члены, но в конце концов избрали только Дравниека. В четверг раздали членам Общества анкеты, которые необходимы, чтобы установить план работы и побудить членов к более широкому сотрудничеству. Вайчулёнису плохо. Новая операция, кажется, мало помогла, ибо боли не затихают. Эта непрекращающаяся боль сделала слабым даже человека такой воли и терпения, каким был Вайчулёнис. Анализы свидетельствуют о признаках рака. И его жена умерла от рака. Е.И. пишет, что главное – поднять и усилить его психическую энергию. Шлём ему светлые мысли. За последние дни было у меня немало переживаний по поводу дела Маркова. Мне нравилась в нём преданность Учению: он составляет «симфонию» Учения, этой работе посвящает всё время. Также приятной была его сердечность, хотя, как я чувствовал, он ещё во власти стихий. У него добрая молодая жена, чистая душой, двое малых детей. А теперь я получил от Е.И. письмо, что Барун, отец супруги Маркова, пишет ей, что Марков флиртует с Либерт, молодым членом нашего Общества, тоже замужней. Последняя даже написала Маркову длинное любовное письмо, которое, по существу, иначе не назвать, как посланием страсти и кощунства. И как это всё уживается под крылом Учения?! Марков навестил Либерт, которая перепечатывала ему на машинке выписки из Учения. Таким образом пробудились их взаимные чувства. Мы договорились встретиться с Марковым, и позавчера он явился ко мне домой. Между ними будто бы нет флирта, но – чистая любовь; он признался мне в том, чего не сказал и жене: что это – первая любовь в его жизни. Ибо женился только по симпатии. У него в кармане была страничка из дневника Либерт, написанная в форме письма. Это обнаружила жена и учинила скандал. Начались объяснения. Он всё же солгал ей, что любит только её, ибо боялся, что она тут же оставит его и детей. Жена предъявила ему ультиматум – до Пасхи сообщить: любит он её или нет. Марков много рассказывал, временами даже плакал, обо всём очень переживал. Я указал, что надо быть правдивым, напомнил о великой ответственности, которую берёт на себя последователь Учения, и предложил немедля прекратить все отношения с Либерт. Он ответил, что уже давно решил исполнять свой долг по отношению к семье, и обещал отказаться от Либерт, но от чувств своего сердца он отказаться не способен и не может их подавить. Я ещё ему сказал, что это чувство следовало погасить с самого начала, что я на его месте переживал бы адские муки; он же, однако, не испытывает особых угрызений совести. Главное, он обещал стараться восстановить гармонию в своей семье и не встречаться с Либерт. — 264 —
|