|
Мы ещё советовали Гаральду идти к Апситу, министру юстиции, и к генералу Балодису. Одна дама, член нашего Общества, знакома с женой директора Государственной канцелярии Рудзитиса, и всегда последнюю информирует. Она недавно передала президенту письмо матери Гаральда. Другая наша знакомая, тоже член Общества, информирует зубного врача К., у которой президент постоянно лечится, и т.д. Так мы делаем всё, что только возможно. У Ветры я был во вторник. Мы когда-то вместе учились в университете в Тербата, он был в известной степени идеалистом, писал стихи и т.д. Теперь превратился в сурового стража закона. И все мои аргументы словно наталкивались на стену, я всё время ощущал, что его сознание до такой степени охвачено предвзятым мнением о Гаральде, что и величайшие факты будут тщетны. К примеру, он говорит, что исследовал лекарства Гаральда в своей лаборатории и нашёл, что они состоят единственно из воды и спирта. Я ему ответил, что в этом-то он мне поверит, что я же не лгу, что я сам и мои друзья собирали для Лукина цветочки и травы, и я видел способ приготовления лекарств; например, в одном лекарстве есть шесть разновидностей полевиц и т.д. Ветра неоднократно подчёркивал – пусть Лукин докажет, что лечит научно, то есть – согласно официально признанным методам, при помощи анализов, рентгеновских лучей и т. д. Я ответил, что Лукин был бы очень рад, если бы имел возможность доказать, что его лекарства и метод лечения имеют научную ценность, пусть ему позволят в какой-нибудь клинике или перед врачебной комиссией испробовать великую действенную силу своих лекарств. Ветра ответил, что клинику ему не даст. Далее он сказал, пусть Гаральд защищает свой метод официально на каком-то представлении. Да, Гаральд уже давно об этом думал, но он так занят на работе, что никак не может сесть за теоретические медицинские исследования. Я спросил, почему Ветра думает, что у Гаральда не могут быть гениальные способности и он не может определить диагноз за десять минут, хотя другие врачи обычно исследуют гораздо дольше. На это Ветра только ухмыльнулся. Гаральд мне однажды рассказывал, что иногда в тот момент, когда больной входит в его кабинет, в сознании уже всплывает образ вида болезни пациента, и тогда он ощущает большую внутреннюю убеждённость. Конечно, своя истина есть и у Ветры. Хотя у Гаральда великий запас психической энергии, но принимать в день по 100-120 пациентов – это уже что-то сверхчеловеческое! Потому он иногда по вечерам и чувствует, что силы его оставляют, особенно, когда среди больных попадается кто-то вампиризирующий. Но иной раз мы именно изумлялись его энергии, когда после рабочего дня он приходил в Общество ещё сравнительно бодрым. Мы знали, что он неизменно получает и пополнение энергии, но выдача психической энергии тоже имеет свои границы. Принимая такое количество людей за день и торопясь, конечно же, Гаральд может ошибиться, особенно по вечерам, когда он устал, когда начинает работать, может быть, даже автоматически. Мы уже давно предлагаем ему ограничить число больных и в свободное время прибегнуть больше к Учению и к медицинским лабораториям. Также Гаральд навредил себе, быть может, и тем, что пытался помочь и тем больным, которых официальная медицина списала и оставила умирать. Но если Гаральд и не мог их вылечить (хотя были и такие случаи, когда вылечивал), то всё же, несомненно, многим облегчал страдания, например – Акуратеру, который умирал от рака. Ведь если кто-то умирал из тех, кого лечил Гаральд, то легко было к нему придраться. Гаральд очень правильно сказал Алксу об ошибках врачей в определении диагноза: «Назовите мне любого профессора медицины, и я найду в его практике столько ошибочных случаев, что его можно окончательно загубить». Ещё не бывало, чтобы какого-либо врача преследовали за его ошибки, как Гаральда, притом ошибки Гаральда малозначительны. — 225 —
|