|
В тот день моторы слышатся утром. Мы перестаем пилить, рубить, скоблить - мы слушаем, понимая, что машины приближаются. Я сгораю от любопытства (точнее, мы сгораем - я и Тайка), но лица старших каменеют и странно заостряются, вытягиваясь навстречу мерному моторному рокоту. И все молчат. Не потому, что вслушиваются, а потому, что ждут. И даже не они ждут: ждет, поселенный в них страх. Судя по звукам, машины сворачивают с недавно проложенной песчаной дороги и напрямик, через лес направляются к нам. Их силуэты мелькают за зеленой завесой деревьев, и Зина - обессилено садится на землю. Машины - их две: легковая с откинутым верхом и открытая полуторка выезжают на расчищенную нами поляну перед бараком. Там грузовик останавливается, с него спрыгивают четверо красноармейцев, а легковая, раскачиваясь на кочках, подъезжает ближе. В ней двое командиров и шофер в кожаной куртке и такой же фуражке. Он глушит мотор, командиры выходят из машины и направляются к нам. И останавливаются, не доходя. Как бы в зоне карантина. И долго разглядывают нас равнодушными глазами. Всех вместе и каждого по отдельности. Красноармейцы грузят в полуторку заготовленные нами ошкуренные столбы. Там - говор и шум, здесь - молчание. Семен Иванович медленно, словно бы с осторожностью, приближается к командирам, останавливается на вполне определенном, кем-то выверенном и предписанном расстоянии и, уловив что-то неуловимое, начинает говорить. Но это не разговор. Командиры не задают ни одного вопроса, их лица каменно-равнодушны, их фигуры лишены движения. А Семен Иванович докладывает кратко и точно. И это похоже на введение к приговору. - Маркова Елена Алексеевна. Тридцать пять лет. Происхождение дворянское. Дочь царского полковника. Арестовывалась дважды, отпущена условно. Бойко... - Я!..- Зина вскакивает. Никто не реагирует на ее лихорадочный выкрик, Семен Иванович продолжает, как автомат: - Бойко Зинаида Афанасьевна. Тридцать лет. Жена врага народа. Арестовывалась... Как он угадывает, на кого они сейчас смотрят? - Хаврона... то есть Хаврония... Бывший сотрудник... А командиры молчат, как сфинксы, и теперь я разглядываю их. И почему-то отчетливо запоминаю - я и сейчас вижу его, и сейчас- молодого жгучего брюнета с тонкими усиками и двумя кубиками в петлицах. - А это племянник мой, племянник. Я докладывал письменно. Введение закончено. Елена Алексеевна вздыхает, а Тайка начинает обмахиваться веточкой: ее донимают комары. - Стволы заострять надо,- вдруг говорит старший со шпалой в петлице.Тонкий конец. — 181 —
|