3– В Каракорум поедешь ты, Орду. Так мы решили с советником, – Бату кивнул на скромно помалкивающего Чогдара. – Отдашь Гуюку самый низкий поклон, подтвердишь нижайшую покорность и скажешь, что я не смог приехать только потому, что заболел. – Ты заболел, мой брат? – с беспокойством спросил Орду. – Нет, – с неудовольствием отмахнулся Бату. – Я заболею, когда ты будешь поздравлять нового великого хана Гуюка после курултая. – Хан Бату почувствует это, – счел нужным пояснить Чогдар. – Ага! – согласился ничего не понявший Орду. – У меня хорошая память, и я все запомнил. – Ты всегда был для меня примером, старший брат, – проворчал Бату. – Потом ты лично передашь Гуюку мой подарок. Хорошо бы сначала завернуть его в кошму, а потом развернуть перед великим ханом, чтобы она выкатилась к его ногам. – Кто должен выкатиться? – Гражина. – Но я подарил ее тебе от любящего сердца, мой брат. – Знаю, Орду, но я слишком стар для таких роскошных подарков. Береги ее пуще глаза в пути. – Я возьму сотню отборной стражи под начальством есаула Кирдяша. Он подарил Гражину мне, я – тебе, а ты – Гуюку. Я все запомнил, великий брат мой. – Это хорошо, – утомленно вздохнул Бату. – И ты запомнишь все, что скажет тебе мой советник Чогдар перед самой поездкой. Каждое слово запомнишь, Орду, это очень и очень важно. И сделаешь так, как он скажет. – Да, мой великий брат. – Это очень важное задание, и поэтому я доверяю его только тебе, старший брат. – Я все исполню, брат. – Все, что скажет Чогдар. Слово в слово. – Слово в слово. Орду ушел. Бату упорно молчал, сдвинув брови и занавесившись от всего мира непроницаемой броней внутреннего отстранения, в котором монголы не знали равных. Чогдар обождал вполне приличествующее самым глубоким размышлениям время, неторопливо наполнил чаши кумысом и позволил себе осторожно вздохнуть. – Он сделает, – тихо сказал Бату. – Он все сделает, как надо нам, мой советник. – А поймет ли хан Орду, что именно нам надо? – Это зависит от тебя, Чогдар. Орду глуп, но не окончательно бестолков. Постарайся неторопливо внушить ему прежде всего порядок его поступков. Орду раб порядка. Если он его усвоил, он будет двигаться точно по твоей дороге. Бату помолчал, подумал, поднял свою чашу. Чогдар следом за ним отхлебнул глоток, выжидающе глядя на хана. – Дорога моего брата должна быть прямой как стрела, – наконец сказал Бату. – Без петель и крутых поворотов. Тогда он пойдет по ней без колебаний. — 182 —
|