|
Удар был внезапным, стремительным и беспощадным. Семь десятков отборных ливонских рыцарей пали в битвах на узких улочках, множество ратников и кнехтов из чуди и вожан. Победители встретились с ликующим народом на вечевой площади в звоне колоколов и восторженных криках псковичей. А Невский задержался, высматривая с седла кого-то среди толп ликующего народа. И, увидев саженную белоголовую фигуру, махнул рукой и спешился. – Прими мой поклон, богатырь, и вечную благодарность. – Он трижды расцеловался с Урхо. – Цепь ты заслужил, а чтоб ждать ее веселее было… – Он с трудом сорвал с пальца отцовский перстень и попытался было надеть его на палец Урхо, но перстень никак не влезал. – Не трудись, Ярославич, я его на груди носить буду. И два богатыря расхохотались столь оглушительно, что вдруг притихла даже шумная вечевая площадь. И взревела еще оглушительнее, когда князь Александр Ярославич поднялся на паперть собора. – С победой вас, соратники мои! – Трубный его голос перекрыл шум, все затихли. – Псков свободен, и вы, псковичи, свободны отныне и навсегда! Вновь ликующе взревела площадь. Невский поднял руку, и шум сразу стих. – Пленных рыцарей беру с собой – новгородцам показать. А добыча – вам. Отощали вы за время ливонского господства. Пленных фогтов вам отдаю. Сами решайте, что с ними делать. – На виселицу их!.. – дружно ответила площадь. – Значит, так тому и быть. Но погодите, успеете еще повесить. Князь повернулся к стоящему на коленях Твердиле Иванковичу. За ним услужливые псковичи поставили и его семью. Жену, двух дочерей и сына. Невский долго смотрел на них, а народ ждал затаив дыхание. – С сыном изменника вопрос ясен: дурное семя щадить нечего. А женщины в чем провинились? Отпусти их, Псков. Будь великодушным в первый день своей свободы. Женщинам тут же развязали руки. Но не позволили матери проститься с сыном и мужем, и все трое ушли, рыдая навзрыд. А площадь продолжала молчать, выжидающе глядя на князя. – Что вы на меня уставились? – тихо спросил Александр и неожиданно рявкнул во всю мощь: – Сами решайте, псковичи!.. Площадь загудела, народ бросился на предателя и его сына, и слабые крики их утонули в мстительном реве. Невский обошел бушующую толпу, сел на коня, которого держал Савка, но с места сразу не тронулся. – Может, зря я их на мучения отдал? – вздохнул он. – Нет, не зря, Ярославич, – сурово отрезал всегда улыбчивый Савка. – Их не за Псков так казнят. Их за всю Русь в землю сейчас вбивают! — 123 —
|