Ребенок, который был вещью. Изувеченное детство

– Мы с твоим отцом начинали вместе, ты знаешь. Замечательным пожарником он был. Одним из лучших. Иногда мне казалось, что все, не выберемся, но он не сдавался…

Я почувствовал, как внутри все замерзло. Оглянулся в поисках чего-нибудь, за что можно было ухватиться, чтобы не упасть. Прикусил губу. И кивнул, словно разрешая дяде Ли сказать самое страшное. Пожарник прикрыл глаза, он представлял, что я чувствую.

– Твой отец… больше не работает в пожарной службе. Стивена, то есть твоего папу, в общем, его попросили выйти на пенсию.

– Так он жив! – радостно воскликнул я и облегченно вздохнул. – С ним все в порядке! Где он? – торопливо спросил я у дяди Ли.

К сожалению, на этот вопрос он ответить не смог. Оказывается, отец ушел со службы год назад. Когда у него закончились деньги, он стал переезжать с места на место, и каждый раз дядя Ли переживает, что его старому другу приходится спать на улице.

– Дэвид, это все выпивка. Она его убивает, – тихо сказал он.

– Так где он сейчас? – уже ни на что не надеясь, спросил я.

– Не знаю, сынок. Он объявляется, только когда ему нужно одолжить пару баксов. – Дядя Ли откашлялся и посмотрел на меня так, как никогда раньше не смотрел. – Дэвид, постарайся понять отца. У него никогда не было нормальной семьи. Он приехал в Сан-Франциско совсем молодым. Стивен очень любил вас, но брак с твоей мамой его уничтожил. На работе тоже приходилось нелегко. Но только она и держала его на плаву. Он жил ради станции. И спасался выпивкой, потому что других способов не знал.

– Спасибо, дядя Ли. – Я снова пожал руку пожарнику. – Спасибо, что все мне рассказали. Теперь я хотя бы знаю, что с ним случилось.

Дядя Ли проводил меня до мотоцикла.

– Я в ближайшие дни встречаюсь с твоим отцом. Кто знает, вдруг ты поможешь ему выкарабкаться.

– Да, – ответил я. – Может быть.

Две недели спустя я сел в автобус, который отвез меня в один не самый благополучный район Сан-Франциско. Целый час я прождал отца на автобусной станции. Потом заметил неподалеку маленький бар. Решил рискнуть, зашел внутрь и увидел отца, лежащего лицом на столе. Я начал оглядываться в поисках помощи, но посетители бара равнодушно проходили мимо или, как ни в чем не бывало, продолжали пить свое пиво, будто лежащий на столе человек был для них обычным явлением.

Я положил руку на плечо супергерою моего детства и осторожно встряхнул его. Отец закашлялся и вроде как очнулся. От него ужасно пахло, так что мне пришлось задержать дыхание, пока я выводил его из бара. На улице ему явно полегчало, во всяком случае, взгляд стал более осмысленным. Отец выглядел хуже, чем я мог себе представить, поэтому я старался не смотреть на его лицо. Я хотел вспомнить папу таким, каким он был когда-то, – сильным, высоким, широкоплечим пожарником, который широко улыбался, сверкая зубами, и готов был рисковать жизнью ради спасения из огня напарника или ребенка.