|
Встреча с Мессингом Ли не волновала, и он спокойно выслушал двадцатиминутное вступление, в коем благообразная дама наперед объяснила «все, что вы сейчас увидите», с «позиций» марксизма, ленинизма, материализма, «Анти-Дюринга», антиэмпириокритицизма, ссылаясь на Сеченова и Павлова с его условно-собачьими рефлексами и даже на «мичуринское учение». Но когда на сцене появился сам Вольф Мессинг, Ли сразу почувствовал, что ни марксизмом, ни иными разновидностями идеологического шарлатанства тут даже не пахнет, и стал с интересом наблюдать происходящее. VОн сразу понял, что истинные возможности Мессинга выходят далеко за рамки, строго установленные ему материалистической дамой, и чтобы «читать мысли», ему не нужно держать кого-либо за руку и анализировать идеомоторные акты. Ли понимал, что перед ним человек, чьи возможности в этом отношении соизмеримы с возможностями его любимой Рахмы, но что, в отличие от Рахмы, эти возможности он употребляет на добывание хлеба насущного, нарушая заповедь, когда-то высказанную Ли его богиней и царицей от имени Хранителей его Судьбы. Тем не менее, ни негодования, ни презрения Мессинг у него не вызывал. Наоборот, ему даже понравился чем-то этот нервный, находящийся в постоянном возбуждении человек с пронзительными, цепкими глазами и копной конских волос на затылке, и он стал потихоньку концентрировать свое внимание на лице «мага», следя за его мимикой. И вдруг Мессинг остановился и сказал: — Зритель в пятом ряду, вы мне мешаете. Если вам неинтересно, выйдите из зала или отключитесь. Поскольку в зале и без того стояла тишина, никто ничего не понял, и все недоуменно завертели головами. До Ли тоже не сразу дошло, что эти слова относились к нему, а поняв их суть, он переключился на нейтральные размышления, чтобы не мешать Мессингу. Когда идеологическая надзирательница ушла со сцены, Мессинг стал слегка нарушать материалистические каноны: он уже угадывал мысли, не притрагиваясь к подопытным людям, и выполнял такие сложные мысленные поручения, как, например, достать у кого-то из бокового кармана записную книжку и вписать туда пословицу, задуманную на латинском языке. После окончания представления Мессинг уходил через зал и в проходе столкнулся с Ли. — Я сейчас подойду, — сказал он своим спутникам и, взяв Ли за руку, отвел его в сторону от прохода в опустевший ряд. — У вас хорошие данные, — сказал он Ли. — Вы не хотите попробовать? От неожиданности Ли потерял бдительность и сказал: — У меня другое предназначение… — 175 —
|