Чет и нечет

— Я опасаюсь худшего, и Эренбург разделяет мои опасения: не задумано ли это с целью спровоцировать Запад? Отношения со Штатами плохие и, конечно, будут прерваны. Черчилль, хоть и антисемит, но сделает то же самое: не будет же премьер Великобритании приветствовать депортацию сотен тысяч людей! А там рукой подать до третьей мировой. Уж не этого ли Хозяину захотелось? Пройти «погибельной грозою» по всему миру, всюду заменяя «чужие» режимы на «свои»? Воевать со всем миром? Безумие!

Что такое депортация, Ли объяснять не требовалось: он еще хорошо помнил доставку в Долину крымских татар и алупкинскую Нилу с ее котенком. Но здесь было существенное различие: татар привезли в теплое время в теплую Среднюю Азию и расселили среди народа, не имевшего от них ни религиозных, ни языковых отличий, а евреев должны были вывезти в марте—апреле в Восточную Сибирь, в снежную пустыню, где спешно готовились бараки со стенами в одну доску, и только первые потери по предварительным расчетам (были и такие расчеты!) могли составить более сорока процентов.

По сведениям дядюшки, «операция» была разработана детально: уже намечено, кому предстояло погибнуть от «народного гнева» на порогах своих квартир и в своих подъездах, были подготовлены мародерские списки «распределения» принадлежащих московским евреям ценностей и т. п. Но так как от основных событий, которые развернутся в Москве, Питере, ну еще в Киеве, Минске, Риге, более глухая провинция будет отставать, то у Ли, по мнению дядюшки, будет несколько дней в запасе, и в связи с этим он предложил Ли сразу же по возвращению в Харьков купить приемник и каждый день слушать «голоса», а как только «день X» станет известным, немедленно выезжать с Исаной в Туркестан, в места, знакомые им по эвакуации, а потом он поможет им где-нибудь обустроиться. На все это Ли была выдана довольно крупная сумма денег, и он уехал готовиться к очередному повороту Судьбы.

X

Обратным билетом для Ли по поручению дядюшки еще до его приезда занялись хозяйственники Академии наук, которые, учитывая личность, положение и известные привычки заказчика, приобрели место в спальном вагоне с двухместными купе — в проходящем через Харьков поезде Москва—Кисловодск.

Еще выходя из дядюшкиного «ЗИМа» у старого доброго Курского вокзала, Ли обратил внимание на шедшую перед ним женщину лет тридцати. Его внимание привлекла ее походка, крайне неуверенная, несмотря на легкую поклажу в ее руках. Женщину провожал типчик примерно ее лет, одетый с иголочки. Пропуская ее в дверь вокзала, он почувствовал присутствие идущего за ним следом Ли и смерил его взглядом.