|
Маршан вышел через минуту: маленький, пухленький, видимо, после дневного сна, в шелковой старомодной пижаме, надетой поверх старого, кое-где заштопанного свитера. – С кем имею честь? – спросил он. – Я хочу говорить с глазу на глаз… – Не вижу нужды. У меня нет секретов от моего помощника. – Я – брат Якова. – Какого Якова? – Того самого… Шелехеса. – У вас есть доказательства, что вы брат Якова? – Да. – Как вас зовут? – Федор. – Это вы служите в… – Да, – перебил его Роман. – Это я там служу. Поэтому сделайте исключение и поговорите со мной наедине. – Робер, мы поговорим в кабинете… Когда они остались одни, Маршан, предложив Роману сигару из деревянного ящичка, спросил: – Как Ося? Где он сейчас? В Питере? – Вы прекрасно знаете, что Ося в Иркутске, – ответил Роман. – И чтобы нам побыстрее закончить все формальности – проверка мандатов и все такое прочее, – я захватил с собой несколько фотографий и мой паспорт, под которым я здесь живу как гражданин Бельгии… Я здесь работаю – вы понимаете, на кого я здесь работаю… Вот посмотрите, – и он положил перед Маршаном пачку фотографий и свой паспорт. Маршан неторопливо достал из кармана своей тяжелой шелковой пижамы лупу, внимательно изучил фотографии – не монтаж ли, так же внимательно изучил паспорт и сказал: – Но брат, вероятно, говорил вам, Федор Савельевич, что я далек от политики и в грязные авантюры никогда не влезал. Да и вы, думается, не станете менять профессию разведчика на зыбкое дело торговца бриллиантами… – Господин Маршан, мой брат арестован ЧК. – Боже мой! Когда? – Неделю тому назад. – Это серьезно? – Боюсь, что да. – Несчастный Яков… Но я не понимаю, за что его могли арестовать? Он же честнейший человек! Я убежден, что суд оправдает его! Я готов дать письменные показания в его пользу: мы соприкасались по работе до переворота, и ваш брат всегда отличался отменной честностью. – Спасибо, – ответил Роман, – я признателен вам за столь лестную оценку деловых качеств брата, господин Маршан… Но дело значительно серьезнее, чем вам кажется… Якова арестовали из-за посылки Огюсту, – сказал он, достав из кармана пачку фотографий, сделанных судебным фотографом как материал, приобщаемый к делу, – здесь рукой Якова написан адрес… Вам этот адрес знаком? – Нет, – ответил Маршан и перестал улыбаться той своей легкой, чуть насмешливой улыбкой, которая не сходила с его лица с начала разговора, – увы, незнаком. — 201 —
|