|
…Проснулся Исаев в поту, с тяжелой головой, оттого что в самый последний миг он снова увидел седой пушок Тумаркина, который склонился над человеком, накрытым белой простыней, – сразу определил: отец… За окном уже было темно – наступил весенний вечер, прозрачный, легкий, зыбкий, с плавно размытыми контурами шпилей и черепичных крыш. Лида сидела возле стола и читала книгу, набросив на абажур полотенце, чтобы свет не падал на осунувшееся лицо Исаева. – А вы во сне кричите, – сказала она, – и плачете даже… Бедненький… Я подожду вас в столовой, одевайтесь, пойдем в «Апполо» – надо успеть к десяти… Если к вам подсядет не Роман, а кто-то другой, он должен будет сказать: «Какая жалость, что я не могу пристроиться здесь: возле окна сильно дует, а у меня плохо с легкими». Связником оказался молоденький паренек, видимо военный. По-русски он говорил с легким акцентом. Назвав пароль, он сказал: – Меня зовут Юха[33]. Нас с фами ждут… – Ступайте, я вас догоню, – сказал Исаев, – вы хорошо проверялись? – Што такое – проверялся? – За вами не следили? – За мной не надо следить, – улыбнулся Юха, – я из военной контрразведки. – А зачем вы об этом говорите? Не следует так… Выходите, когда потушат свет. Исаев дождался, когда запела Лида. Он ни разу не слышал ее и поразился сейчас той странной манере, которая и сделала ее столь популярной в Ревеле. Пела она – будто рассказывала, ходила по залу, присела и к его столику и, уперев подбородок в кулачок, долго смотрела на него в зыбком свете свечи, которую держала в левой руке. Потом она снова пошла на маленькую эстраду, закрыла глаза и – выдохнула, как простонала: Прощания, прощания, Прощенья не проси. Нас нет. Лишь одни расставания И горе на бедной Руси… На конспиративной квартире Исаева ждали Роман и Карл. Исаев сразу же узнал в Карле Виктора Пипераля, работника разведки, с которым они в ЧК пришли одновременно. Исаев ринулся было с объятиями к Роману, но тот сидел возле окна, зажав руки между коленями; улыбнулся он Исаеву жалко и, как почудилось, извиняюще-отчужденно. – Что? – спросил Исаев. – Что случилось? Он спросил это шепотом: тревога передается разведчику сразу, скрыть ее нельзя, как ни старайся, а Роман ничего и не скрывал. – Ничего, – ответил Карл, – как ты? – Что случилось? – повторил Исаев. Карл вопросительно посмотрел на Романа. – Скажи ты, – попросил тот и закурил. – Понимаешь, арестован Яков Шелехес… Оценщик Гохрана… Он – старший брат Романа… — 190 —
|