|
– Рабочим производством, – подсказал Харьков. – Во-во… На кой мне ляд твое рабочее производство?! Тьфу мне на него! С притопом… – Это как же так? – поразился Евпланов и поднялся с кушетки, на которой он так удобно расположился. – Это ты что ж такое городишь? Ты с чьего голоса поешь, паразит?! – У меня для паразита зад костлявый! И живот – яминой! Паразит… Как наган нацепил – сразу клеймо норовит на лбу прижечь! Свобода! Ты мне заместо этой вашей свободы порядок дай… – Вот! Точно! – даже рассмеялся Евпланов. – Зять говорил, а я не верил: он мне говорил – рабом быть удобно, беспокоиться не надо; как корова в стойле – дадут ей сена, она себе и жует! Ну и жуй! А я не желаю! – Кто был рабом – так и остался, даже при вашей свободе, – упрямо возразил Карпов. – Как при барине служил сторожем, так и при комиссарах им стою. – А ты чего умеешь, кроме как сторожить? – спросил Евпланов. – Все вы от свободы куска хотите, а на ее саму вам насрать! Вот что я тебе скажу, не знаю, как там тебя… – Карпов я, Трофим Иванов – беги донеси… – Тоже мне, Керенский выискался – буду я на тебя доносить! На умного бы сказал, а с тебя, с темноты, какой спрос? Я вона за свободу руку отдал по плечо и ничего заместо не прошу, окромя чтобы мечты мои сбылись и чтоб твои, дуралея, внуки жили в царстве всемирной свободы, где все люди вровень! – Не было такого и не будет никогда. Свобода свободой, а тюрьмы все полные: как раньше, так и сейчас. – Тьфу ты! – даже удивился Евпланов. – Тьфу! Ну как у тебя язык вертится такое говорить, а?! Ну где ж нам бандита держать? В церкви, что ль? – Свобода – это когда мир и благодать, – задумчиво сказал Карпов. – А если по ночам на улицах только собаки воют – какая тут свобода? Раньше-то на улицах – фонари до утра, и трещотка дворницкая, и трактир… – Был рабом и сдохнешь рабом, – сказал Евпланов, – и ну тя к лешему, только расстраиваешь меня! В это время дверь отворилась и на пороге с револьверами в руках появились двое: черти не черти, но лица коричневые и вроде бы прозрачные, а разглядеть за этой прозрачностью ничего и не разглядишь. – Сидеть на местах! Кто двинется – пуля в лоб. Евпланов потянулся было к маузеру, но тот, что был повыше ростом, взвел курок: – Тут рукой не отделаешься, батя, а без головы не проживешь… Не трожь дуру… – Ребята, ребята, – сказал Евпланов, – на государство руку поднимаете. Лучше подобру уходите, а то ведь всех к стенке, щадить не станут. — 169 —
|