|
Ну, и шептались: мол, заговоренный, слово такое знает, талисман имеет... Его, вы знаете, отчего-то не любили. То есть.., нельзя формулировать так "не любили". Нужно... Я даже не смогу сразу и подыскать нужное слово... Понимаете ли, он был мужик не замкнутый, не дешевый, наоборот, веселый, компанейский, без той излишней, чуточку театральной навязчивости, что у других бывает.., всегда поможет, всегда приободрит, умел жить с людьми, нормально отношения строить... Казалось бы, к нему просто обязаны относиться с симпатией. А вот поди ж ты... С ним как-то... не сближались. Совершенно не было того, что можно обобщенно назвать "фронтовой дружбой". Вот он, свой, храбрый, заслуженный, открытый всем и каждому - а вокруг него вечно словно бы некое пустое пространство.., вроде нейтральной полосы на границе. Вот и со всеми он - и словно сам по себе, не то чтобы его сторонятся, нет, но он - особенный. И отношение к нему такое.., особенное. Примерно так, если вы понимаете, что я имею в виду... Так оно тогда выглядело. Между прочим, его по совокупности заслуг давно бы следовало представить к Герою, но командование, полное у меня впечатление, из-за того самого особого к нему отношения как-то неспешило. Рука, как бы выразиться, не поднималась писать представление, хотя, повторяю, по совокупности заслуг определенно следовало бы... Он, по-моему, это отношение прекрасно чувствовал. Не давал понять, что чувствует, но по его поведению иногда становилось ясно, что просекает он это дело, что доходят до него и, нюансы, и общая картина... И вот вся эта история однажды меж нами случилась.. Дело было зимой сорок четвертого, в самом конце года. Мы тогда стояли в одном небольшом городишке, ждали приказа выдвигаться. Мне тогда было очень плохо. Нет, не в смысле здоровья. Мне поплохело душой, если можно так выразиться. Иные это называли - поплыл... Удалось мне однажды вырваться в Москву, сопровождая одного генерала. И получилось у меня целых два дня полноценного отдыха дома, с женой и дочкой. Верно говорили некоторые, что лучше бы таких отпусков не было вовсе... Дочке было четыре годика. Жена изнервничалась. Жилось им.., ну, сами понимаете, как. Война. Тяжело. Командирский аттестат проблем не решает... И вот, вернувшись на позиции, я и поплыл. Что под этим следует понимать... Как бы; внятно... Начинается с мыслей о смерти. Вообще-то на войне умеешь эти мысли подавить, притерпеться, но иногда накатывает и уже не отпускает. И нет ни сна, ни покоя, начинаешь этой тоской, этой болью переполняться. О чем бы ни подумал, мысли быстро сворачивают на одно: вот убьют, к чертовой матери, и не увидишь ты больше своих, и останутся они без тебя одни-одинешеньки... Как ни борешься, а растравляешь себя, все это превращается в навязчивую идею, чуть ли не в манию. — 95 —
|