|
И еще мне очень нравится выражение Фридриха о дешевых книжниках мелкого пошиба: «письмоносная челядь». Впрочем, в книге Фридриха мне нравится многое, и теперь я понимаю и Петра, и неизвестного по имени читателя из 1789… МИФ 3. «Петр хотел втравить Россию в войну с Данией из‑за своего Шлезвиг‑Гольштейнского герцогства, и это предприятие, не волновавшее никого, кроме него, было чуждо российским интересам». Петр, остававшийся законным герцогом Шлезвиг‑Гольштейна, и в самом деле хотел отвоевать захваченный датчанами Шлезвиг, вновь присоединив его к Гольштейну. Но было ли это предприятие чуждо российским интересам и внешней политике? Как раз наоборот! Собираясь вернуть Шлезвиг, Петр, оказывается, не поддался очередному сумасбродству, а всего лишь старательно продолжал традиции русской внешней политики, имеющие полувековую историю! С тех самых пор, как Петр I выдал дочь и племянницу за герцогов Курляндского и Голштейнского, Курляндия и Голштиния считались «зоной интересов России», прямо‑таки вассальными территориями, и Россия была постоянно озабочена их судьбой — как английские короли озабочены судьбой своего Ганновера. В завещании Екатерины I двенадцатый пункт гласит: «Его королевского величества герцога голштинского дело шлезвицкого возвращения и дело Шведской Короны по взятым обязательствам имеет накрепко исполнено, и Российское Государство так, как и великий князь, к тому обязаны быть». Вот так‑то… Просто у России за истекшие полвека не нашлось средств и возможностей к «шлезвицкому возвращению», а теперь они появились, Петр III воспользовался ситуацией. Отвоевать Шлезвиг предстояло не в одиночку, а совместно с прусским военным контингентом — таково было одно из условий мирного договора России и Пруссии. Предприятие было не утопическое, а вполне выполнимое — легко представить, что сделали бы с датчанами соединенные русско‑прусские корпуса… И возвращение Шлезвига Голштинии (то есть российским императорам) влекло за собой невероятно выгоднейшие стратегические перспективы! Достаточно взглянуть на карту Ютландского Полуострова, чтобы убедиться: держава, владеющая Шлезвиг‑Гольштейном, автоматически получает два важнейших военно‑экономическо‑стратегических преимущества: во‑первых, открывает своему флоту, как военному, так и торговому, свободный доступ в Северное Море, в обход контролируемых Данией проливов‑выходов из Моря Балтийского, во‑вторых, сама способна без особого труда «запереть» Балтийское Море и сделать его своим внутренним озером! Что блестяще доказано политикой Пруссии в отношении Шлезвига. Чтобы завладеть им впоследствии, Пруссия без колебаний развязала две войны с Данией Первую, в 1848‑1850 годах, она проиграла, но в 1864 году, взяв в союзники Австрию, вновь напала на Данию и не прекращала военных действий, пока не добилась передачи ей Шлезвига. Именно на территории Шлезвига, в Киле, была построена крупнейшая военно‑морская база, принадлежавшая сначала Пруссии, потом — Германской Империи, потом — Третьему Рейху, а сейчас — ФРГ. Именно на территории Шлезвига пруссаками был прорыт Кильский Канал, по которому могли проходить меж Балтийским и Северным Морем торговые корабли, уже не платя датчанам ни гроша пошлины. И Дания лишилась огромных денег, а в Первую Мировую германский флот запер российский в Балтийском Море, базируясь в Киле. — 50 —
|