|
Подробные записки об этом оставил Басаргин. Первая часть плана — внезапным нападением разоружить караульных — выглядит вполне реальной и, несомненно, имеет огромные шансы на успех. Декабристов было семьдесят человек — все молодые, здоровые, как один, недавние офицеры. Караульных было около сотни, и это не армейцы, а, говоря современным языком, разленившиеся в глуши вертухаи, в жизни не сталкивавшиеся с массовым бунтом, тем более налетом семи десятков офицеров… К тому же «под ружьем» находились не все они, а какая‑то часть, дежурная смена. Словом, первая часть задуманного — предприятие с огромными шансами на успех. Но дальше начинается даже не маниловщина — сущий бред, смертельно опасный для того, кто взялся бы его проводить в жизнь… Басаргин: «…запасаясь провиантом, оружием, снарядами, наскоро построить барку или судно, спуститься реками Аргунью и Шилкою в Амур и плыть им до самого устья его, а там уже действовать и поступать по обстоятельствам. Этот план, я уверен, очень мог быть исполнен». Этот план, так и тянет ответить давным‑давно умершему человеку, привел бы всех прямиком на небеса… Во— первых, никто из жаждавших вольности декабристов в жизни не строил судов. Можно только представить, что за «Ноев ковчег» они соорудили бы. Во— вторых, ни Басаргин, ни остальные, судя по всему, не знали толком географии Сибири. Иначе Басаргин не писал бы про Аргунь. Река Аргунь протекает гораздо южнее Шилки ‑на несколько сот километров (по территории нынешнего Китая), и попасть в нее из Читы физически невозможно, разве что на самолете. Кроме того, Шилка — река суровая, там хватает и порогов, и прочих коварных мест, не зря в справочниках до сих пор указывается: «Шилка судоходна от г. Сретенска». А Сретенск — это опять‑таки несколько сотен километров ниже по течению от Читы… В— третьих. Ладно, предположим, одолевшим охрану авантюристам удалось построить нечто напоминающее судно, и эта посудина способна плыть по реке. На «ковче!» грузятся человек сто, и женщины в том числе ‑нельзя же бросать жен, они сами не захотели бы остаться в глуши. Значит, и все жены с ними — Трубецкая, Волконская, Полина Аныенкова‑Гебль и прочие. В Иркутске ничего пока не знают, никто не преследует беглецов, они грузятся на судно и плывут… Куда? За Читой лежат земли, населенные лишь аборигенами — бурятами, кочевыми эвенками, якутами. Дальний Восток практически пуст, если не считать крохотных племен вроде нивхов, он вообще еще не принадлежит России. До устья Амура, между прочим, примерно три тысячи километров… — 157 —
|