НЛП. Техники россыпью

Конечно, я тогда не знал, что с аналогичной характери­стикой Сатаны встречусь еще неоднократно: и в «Фаусте» Гете, и в набросках пушкинского «Фауста», и в «Мастере и Марга­рите» Булгакова, и у Марка Твена, и у Анатоля Франса - всю­ду Дьявол не самый привлекательный персонаж, но обяза­тельно самый умный. Сравнительно недавно я заметил, что эта помесь качеств весьма притягательна сама по себе, а в сочетании с приписываемой Дьяволу идеей немедленного рас­чета за деяние притягательность его образа еще усиливается.

В самом деле, Добро оперирует идеей посмертного (то есть отсроченного) воздаяния за хорошие дела. Естественно, что эта идея проигрывает мысли о немедленном вознаграж­дении за грех, которой оперирует Зло. Ты мне - душу, я тебе -плату. Здесь и сейчас, а то и авансом. Разве плохо? Нет, конечно,

528

С. Горин. НЛП: техники россыпью

поскольку для человеческого мышления последовательность «стимул - немедленная реакция» гораздо более привычна (а значит, приятна), нежели последовательность «стимул - отсут­ствие реакции», то есть «неподкрепляемый стимул».

Тогда мы приходим к любопытному промежуточному выводу: образ Дьявола в мировой литературе внутренне про­тиворечив. Поскольку притягательный образ не может быть полностью отрицательным, то почти никому из пишущих на эту тему не удалось абсолютизировать Зло в образе Дьявола. Некоторые даже и не пытались это делать. Вот Гете, напри­мер, в переводе Б. Пастернака (выделено мной):

Фауст

...Ты кто?

Мефистофель

Часть силы той, что без числа

Творит добро, всему желая зла.

Фауст

Нельзя ли это проще передать?

Мефистофель

Я дух, всегда привыкший отрицать.

И с основаньем: ничего не надо.

Нет в мире вещи, стоящей пощады,

Творенье не годится никуда.

Итак, я то, что ваша мысль связала

С понятьем разрушенья, зла, вреда,

Вот прирожденное мое начало,

Моя среда.

Но дело здесь не в изысках литераторов - противоре­чивость, диалектичность образа Дьявола была не вполне по­нятна и отцам церкви. Одна очень серьезная книга по этому поводу утверждает следующее:

«.. .Ни в какой другой религии отрицательное, злое не сосредоточено в таком концентрированном виде, как в фигуре дьявола в христианском учении. У него ноги козла, как у греческого бога Пана, он с кры­льями и с рогами, от него несет запахом смолы и серы, он - хитрая змея или страшный дракон, с которым постоянно борется архангел Михаил. Но он может и

В свободном полете

529

маленькой темной фигуркой усесться на плече чело­века, непрестанно внушая ему злые мысли. Таким представляется вездесущий черт в христианской ми­фологии.