Тени ниндзя

Бедная Оленька едва не расплакалась, когда я наконец деревянно улыбнулся и прокаркал: “Спасибо…”

— Ты болен? Игорь, может, позвонишь, чтобы тебя сменили? Что же такое делается?

— Нет‑нет! — я, похоже, вернул себе способность внятно изъясняться. — Я здоров. Просто… Оля, вы верите в ясновидение?

Что наплел дальше — не помню. Но даже своим явно травмированным мозгом понял: мне грозят два варианта. Первый — Оля решит, что я псих, и станет стороной обходить мое рабочее место. Второй — она решит, что я загадочен и романтичен. Судя по следам помады на моей грубой роже, такой вариант ближе к истине. Отсюда могут проистечь осложнения, так как крутить мозги я Ольге не собираюсь. Впору пожалеть, что однолюб, — но таков уродился. Любимую женщину не променяю и на сотню раскрасавиц. А Оля достойна большего, чем быть просто любовницей.

Чтобы хоть чуть‑чуть набрать дистанцию, я отправился в туалет и долго умывался, мрачно разглядывая в зеркале свою белую, как бумага, физиономию. Ну и выдал мне мой любимый мир под зеленым небом. По первое число…

Глава 2

Санкт‑Петербург. Наше время. Июнь

Дверь мне открыл не бугай‑охранник, а, против ожиданий, симпатичная такая блондиночка, вся при всем.

— Добрый день. Вам назначено? — уж не тот ли ангельский голос, что я слышал по телефону?

— Да, я к Игнатию Петровичу на собеседование.

— Следуйте за мной, пожалуйста.

Перестук каблучков по коридору. Манящие, загорелые ножки. Ах, как все просто. И без охраны! Слишком просто. Если охраны не видно, это не значит, что ее нет совсем. И не является ли та маленькая дырочка, что я заметил в углу на входе, скрытой камерой типа “Игла‑M”? Контора, ворочающая подпольным тотализатором, может себе позволить все. И обходиться без мордоворотов при входе — тоже.

Светлый просторный коридор привел нас к нужной двери. Ангел открыл дверь и проворковал:

— Игнатий Петрович. К вам.

— Умгу… Пусть войдет.

— Проходите… — Ангел посторонился, обдав меня запахом незнакомых духов, и упорхнул. Не забыв прикрыть дверь.

“Интересно, она в курсе?” — подумал я и поздоровался… с прицелом снайперской винтовки. Во всяком случае, взгляд человека, сидевшего за столом, увенчанным плоским жидкокристаллическим монитором последней модели, напоминал именно этот бездушный прибор. Тем более что глаз был один. Второй не открывался, и по провалившемуся веку было видно — глазного яблока под ним нет. “А пострашнее рожу они не нашли?” Лысина, иссеченная шрамами, кулаки, как пудовые гири, нос расплющен, плечи — полки танковых гусениц. “Ну и ну!”