У истоков Золотой реки

На душе у него в этот последний вечер путешествия по вьючным тропам Колымы было не очень спокойно, но светло. Из-за обуревавшего его нетерпения он долго не мог уснуть, а утром вскочил раньше всех и заставил вьючить лошадей еще до того, как солнце поднялось над горизонтом.

В Олу они вошли в восемь часов утра и прямо направились к серому деревянному дому школы-четырехлетки, в помещении которой остановился билибинский отряд. Когда Цареградский поднялся по скрипучему крыльцу и вошел в полутемное помещение, он прежде всего увидел большой длинный стол, уставленный тарелками, на которых горой лежали апельсины, конфеты, яблоки и печенье. А между ними островерхими башенками поднимались пустые бутылки из-под вина с красивыми этикетками. Все признаки цивилизации были налицо, но хозяева этой потрясающей воображение роскоши еще спали.

— Юрий! — крикнул на всю комнату Цареградский. — Что вы спите, черти?! Вставайте, мы приехали!

В классной комнате поднялся переполох. Первая Колымская экспедиция была опять вся в сборе на том самом месте, где больше года назад она впервые вступила на золотую землю Колымы…

Море вместо гор

Сведения Медова были точны. Билибин действительно плавал в бухту Нагаева, куда зашло за пресной водой сторожевое судно «Боровский».

Это был небольшой торговый пароход, переделанный для нужд береговой охраны. На корме и на носу судна стояло по одной легкой горной пушке. Кроме того, на палубе было зачехлено несколько станковых пулеметов. ''Боровский» подолгу крейсировал вдоль побережий Японского и Охотского морей, охраняя их от иностранных браконьеров, которые по старой привычке нередко заплывали в чужие воды для незаконного лова красной рыбы.

В извилистой и глубоко врезанной в горы бухте Нагаева было несколько хороших родников, отмеченных в лоции Охотского моря. Самый большой источник пресной воды журчал и прыгал по гранитным глыбам у подножия высокой скалистой вершины, которая значится на современных картах под названием Каменный Венец. Здесь же, на недоступной приливам морской террасе, служба морской охраны держала свои запасы топлива. Большой штабель каменного угля служил подспорьем судам, когда они из-за штормов или других причин выбивались из графика и нуждались в пополнении запасов топлива.

Услышав от рыбаков, что в бухту Нагаева накануне их возвращения в Олу зашел пароход, Билибин с Раковским немедленно отправились туда на шлюпке и застали «Воровского» под погрузкой. Капитан очень радушно встретил геологов.