Паразиты сознания

Однако это само по себе порождает новую проб­лему, которую мы должны решить как можно ско­рее. Мы слишком мало знаем о человеческой душе. Мы не знаем, что происходит, когда человек рожда­ется и умирает. Мы не понимаем, в каких отно­шениях он находится с пространством и временем.

Великий идеал романтиков девятнадцатого сто­летия представлялся им в виде «человека, подобного богу». Теперь мы знаем, что этот идеал достижим. Потенциальные возможности человека так обшир­ны, что мы еще даже не можем их оценить. Быть подобным богу означает управлять ходом вещей, а не находиться во власти обстоятельств. Но нужно подчеркнуть, что абсолютное управление немыс­лимо, пока остаются без ответа многие важнейшие вопросы. Нет ничего легче, чем подставить поднож­ку человеку, который идет, устремив взор в небо. Мы еще не знаем самих основ нашего существа, а паразиты, возможно, уже собираются направить свои атаки против этих основ и таким, путем нас уничтожить. Правда, насколько мы знаем, они так же мало разбираются в подобных вещах, как и мы сами, однако полагаться на это было бы опасно. Мы должны раскрыть тайны смерти, пространства и времени. Это единственное, что может гарантиро­вать нам победу».

К моему удивлению — и большой радости — Холкрофт оказался одним из самых лучших учеников, какие только у меня были. Его младен­чески-наивный вид оказался в каком-то смысле подлинным ключом к его характеру. Он вырос в де­ревне на попечении двух незамужних тетушек» которые души в нем не чаяли, и отлично закончил школу. Благоприятно сложившиеся жизненные обстоятельства позволили ему остаться таким же ве­ликодушным, жизнерадостным и нимало не склон­ным к неврозам, каким он был от природы. Как психолог-экспериментатор он не слишком блистал: ему не хватало напористости, необходимой первок­лассному ученому. Но для нас было гораздо важнее то, что он умел естественным образом, инстинк­тивно приспосабливаться к природе вещей: у него был какой-то душевный радар, который позволял ему жить легко и свободно.

В силу этого он в каком-то смысле уже знал за­ранее все, что я ему сообщил. Он мгновенно все понял. Другие доходили до этого умом, и доходили медленно, как удав, переваривающий крысу, а Хол-крофт все постигал инстинктивно.

Это гораздо более важное обстоятельство, чем может показаться на первый взгляд. Дело в том, что и Райх, и Флейшман, и сам я, и братья Грау — все мы были интеллектуалы. Мы не могли отделаться от привычки изучать мир сознания с помощью рассуд­ка, а это означало, что мы тратили зря много времени, как попусту тратит время армия, коман­дующий которой не желает предпринимать никаких действий, не получив приказа в трех экземплярах и не обсудив с главным штабом все подробности опе­рации. Холкрофт же от природы был чем-то вроде «медиума» — но не в том смысле, как это понимают сторонники спиритизма, хотя и близко к этому. Его сферой были не «духи», а инстинкты. В тот первый вечер мы смогли сразу же включить его в наш теле­патический круг: его внутренний слух уже был есте­ственно на это настроен. И у нас пятерых родилась новая надежда: что если этот человек сможет проникнуть в глубины сознания дальше, чем ,мы? Что если он поймет, чего хотят паразиты?