— Попробуй другой рукой, — сказала она. Я вновь исследовала внутренность дерева с тем же результатом. — Давай нагребем еще снега, чтобы ты могла залезть туда вниз головой, — предложила Джули.
Мы принялись копать снег снегоступами, пока наш пьедестал не поднялся до половины той высоты, на которой находились нижние ветви дерева. Вторую попытку я предпринимала с куда меньшим энтузиазмом. Щемящее чувство в желудке еще более усилилось. Однако, приподнявшись на локтях и проскальзывая ногами, я все-таки вскарабкалась на холмик и снова приблизилась к дуплу. Хватаясь за его края чтобы удержать равновесие, я с удивлением отметила, что они истерты. Я соскребла со ствола снег. — Интересно, сколько лет этому дереву, Джули? — Очень много, — ответила она. — Это дерево-прабабушка. У нее, должно быть, много детей. Потертости по краям дупла, казалось, образовались оттого, что до меня за них хваталось множество рук. Наощупь они напоминали старые кости, оголившиеся за долгую зиму. — Взгляни, Джули, как вытерто здесь дерево! Джули взобралась на холмик рядом со мной. Каждая из нас провела рукавицей по гладкому дереву. — Похоже, что это дупло для чего-то использовалось, — сказала Джули с нотками любопытства.
Нет, загляни сама, — ответила Джули и соскользнула с холмика. Я разволновалась, сама не зная почему. Передо мной было всего лишь старое дерево с большим дуплом. Я поправила меховую оторочку своего капюшона, чтобы она не мешала смотреть, и встала поудобнее. Затем я стала медленно просовывать голову в дупло. Форма его отверстия была такова, что я с трудом могла протиснуться. Когда моя голова вошла в пустоту, мне пришлось слегка оттолкнуться, так что край дупла оказался на уровне моего мехового воротника. Вдруг я ощутила легкую вибрацию, и мне показалось, что снежный холмик, на котором я стояла, понемногу начал уходить из-под ног. — 9 —
|