|
перемещаясь в Мексику в мгновение ока, рассказывая что он _сейчас_ в Мексике, когда встретился с вами на улице Лос-Анджелеса, приглашая вас в путешествие в Сонору, чтобы познакомиться с Доном Хуаном, напоминая о том, что вы уже встречались с ним, когда были маленьким. От безумия эта метафоричность отличается тем, что Кастанеда прекрасно понимает, какая реальность реальна, а какая -- необычна, хотя окружающие могут в них запутаться. В противоположность ему, Дон Хуан никогда не притворяется. "Его внутреннее напряжение всегда превышало внешние проявления в действиях; это было какое-то глубочайшее состояние убежденности." Дон Хуан представляет собой такую подлинную и искреннюю личность, какой мог бы стать Кастанеда, если бы отделенная реальность была чем-то большим, чем воображение, а Дон Сезар проявлял к нему больше уважения. Дон Хуан способен легко покинуть этот злой мир -- в котором наши друзья являются "черными магами", пытающимися поработить нас -- и перейти в мир поприятнее; у него не было никакой необходимости сочинять об этом истории. "Он живет в волшебном времени, и лишь иногда возвращается в наше обычное время. Я пребываю в обычном времени, и лишь изредка погружаюсь в магическое." Счастливчик Дон Хуан -- и несчастный Кастанеда... Во "Втором Кольце Силы" Кастанеда сражается с целью превратить "туманные метафоры в реальные возможности". У него это не получилось. Результатом стали скверные истории, потеря читателей и тщетность усилий. Когда Арана не получил того, чего желал, от родителей, учителей, церкви и Бога, Кастанеда решил поквитаться за это. Раз Сусана де Арана эмоционально покинула сына, когда ему было шесть лет, то мать Карлоса должна была стать морально уродливой, а Кастанеда обязан был отомстить каждой женщине, которая попыталась бы полюбить его. Поскольку Сезар Арана был отдаленным и равнодушным к сыну, отец Карлоса должен был стать скучным и слабовольным. Если школы Кахамарки казались мальчику-фантазеру тюрьмой, то взрослый мужчина должен называть учителей педантами и устроить диверсию в науке. Так как Церковь предлагала ему только бессмысленные ритуалы, Карлосу необходимо было вообразить, что она рушится. Если Бог для него был лишь еще одним далеким и строгим отцом, то Дон Хуан должен был заменить его внеморальным, безличным и доступным _нагвалем_. Повстанческий дух наполняет человека энергией, но ее трудно сдерживать. Когда это не удается, следует опасаться депресии и отвращения к себе. Карлос признался, что он никогда никого не уважал и не любил, даже самого себя, но он — 71 —
|