|
Моя задача как психолога-теоретика состоит в том, чтобы понять механику системы памяти. Но как объяснить поэтическое видение, блуждающую мысль, красочные идеи? Как извлечь научные данные из множества 6. Ответы на вопросы
проявлений психической деятельности, при которой у каждого свои собственные мысли, собственное знание? Путем экспериментального зондирования психолог может обнаружить только бледные отблески нашей внутренней активности. Фрейд пытался рассмотреть некоторые аспекты человеческого мышления, но в этой попытке были слабые места. Мне думается, теории Фрейда более верны, чем это признают нынешние когнитивные психологи (в современной научной психологии Фрейда полностью игнорируют). Я подозреваю также, что его теории гораздо менее верны, чем стараются убедить нас сторонники современного психоанализа. Фрейд понимал природу ассоциаций, и, в частности, природу «ловушки зеленого бегемота», но он не смог предложить психологически правдоподобные механизмы. И что еще важнее, он не смог создать теорию, сопоставимую с фактами, теорию, которую можно было бы подтвердить или видоизменить при появлении решающих фактических данных. Как вы увидите, проблемы Фрейда имеют свои параллели также и в современных теориях — в попытке раскрыть процесс переработки, который должен происходить при извлечении материала, хранящегося в памяти. Обычно мы в состоянии найти нужную нам информацию, обычно можем ответить на задаваемые вопросы. Можно кое о чем судить по сравнительной легкости, с какой мы отвечаем на вопросы. Одни вещи легко извлекаются из памяти, другие требуют долгого времени. Интересно, что иногда мы быстро узнаём, чего именно мы не знаем, и что, несмотря на индивидуальность вторичной памяти, так же быстро приходим к решению об относительной легкости или трудности ответов на вопросы разного типа. 6. Ответы на вопросы Какой номер телефона был у композитора Людвига ван Бетховена? Когда вы входили в подъезд вашего прежнего дома, 426. Ответы на вопросы после которого жили еще в трех домах, где была дверная ручка — справа или слева? Это два моих любимых вопроса. Большей частью ответы на первый вопрос даются гораздо быстрее. Сразу же возникает ощущение, что ответ на него неизвестен и никогда не был известен, а потом быстро становится ясно, что ответа и быть не может — телефон был изобретен уже после смерти Бетховена. Что касается второго вопроса, то возникает такое чувство, что дать на него ответ когда-то было легко, но что теперь он или забыт или, возможно, еще хранится в памяти, но добраться до него очень трудно, труднее, чем он того стоит. — 24 —
|