Деньги или любовь. Жертвы половой войны

А самое смешное, что многие женщины вовсе не хотели независимости, понимая, что это не только ответственность, но и большой, просто невообразимый геморрой. Но их дружно затравили адепты «нового времени», «прогресса», «сексуальной революции» и «современного матриархата», что вообще-то напоминало массовую шизофрению.

Конечно, было бы несправедливо огульно грести всех одной гребёнкой. Не только многие женщины, но и многие мужчины понимали и понимают нелепость происходящего, организуя очаги интеллектуально-домашнего сопротивления. Но они стыдливо опираются на семейные ценности, архаичные традиции или права отцов, которых самые передовые женщины вообще перестали считать за людей. Сама же идея эмансипации остаётся чем-то святым и непорочным. Неприкасаемым даже.

Заговор

Тут, наверное, к месту будет поинтересоваться — а зачем понадобилось такое разрушение общества? Конечно, из самых лучших побуждений. А какие ещё у политиков могут быть побуждения? Не власть же и деньги. И не создание же на пустом месте взбудораженных масс, необходимых для этого? Так что природу самых лучших побуждений мы оставим за рамками. Будем считать, что ими двигало стремление к всеобщему счастью.

Собственно, мужчины эти просто перехватили инициативу у самих женщин. Первым двигателем эмансипации были, разумеется, несчастливые женщины, и если бы всё пошло своим медленным естественным путём, вероятнее всего результат был бы совсем иным — умеренным, сбалансированным и гармоничным. Но женскими идеями воспользовались к их, и нашей, общей беде. И идеи, и самих женщин подхватили и понесли, гордо держа над головой во имя светлого будущего и гуманизма.

Если трезвым взором вникнуть в суть того, что произошло, то надо признать — провокация удалась на славу и принесла именно те плоды, которых от неё ждали провокаторы. Эмансипация — лекарство от физической, абсолютной власти, будь-то собственность или подданные. Всё это, как мы видели, произошло задолго до «эмансипации женщины». Сохранилась только полигамная, гаремная отрыжка физического владения — семейное правовое неравенство. Эту отрыжку и следовало аккуратно вылечить, сохранив главное — отношения любви и собственности в семье. Предоставив женщинам гарантию от предвзятого отношения, от издержек неудавшегося брака и разочарований преданной любви, общество надолго решило бы проблему злоупотреблений власти — как в государстве, так и в семье. Предоставило бы возможность любви освободиться от своих варварских корней, как в своё время произошло с деньгами. И, как и деньги, любовь возможно сыграла бы в обществе новую роль, открыла какое-нибудь реальное чудо, по типу того, что явили нам символические деньги.