|
Однако в девять утра я упала духом — «бомбу взорвал» врач. Раскрытие шейки матки не превышало 4 сантиметров, а голова ребенка находилась слишком высоко. Врач сказала, что ознакомилась с моим планом родов и знает, что я предпочитаю вагинальные роды, добавив: «Не всегда удается получить то, что хочешь». Приняв во внимание предыдущий диагноз «клинически узкий таз», а также большие размеры ребенка, она сказала: «Мы планируем кесарево сечение». У меня прямо-таки отвисла челюсть. «Я не готова к этому», — вот и все, что я смогла из себя выдавить. Шерри предложила проколоть плодный пузырь, но врач боялась выпадения пуповины. Вместо этого было решено постепенно выпускать жидкость, одновременно помогая опуститься голове ребенка. Но сначала врач хотела применить эпидуральную анестезию, чтобы мышцы таза расслабились, облегчив ребенку путь вниз. Кроме того, в случае выпадения пуповины и необходимости экстренного кесарева сечения удастся избежать общей анестезии. Мне было трудно согласиться на эпидуральную анестезию — я считала это слабостью. Однако Шерри оказалась на высоте; она помогла мне понять, в чем смысл эпидуральной анестезии, и убедила, что это нельзя считать слабостью во время таких тяжелых родов. Кроме того, врач была уверена, что кесарева сечения не избежать, а мне меньше всего хотелось пребывать в бессознательном состоянии во время рождения моего ребенка. Медленный выпуск амниотической жидкости занял двадцать пять минут. Тем не менее матка по-прежнему не раскрывалась, и я согласилась на внутривенное введение питоцина. Через час ничего не изменилось — питоцин не помог, и я начала беспокоиться. К середине ночи матка раскрылась всего лишь на 5 сантиметров. Я упала духом и с грустью примирилась с перспективой еще одного кесарева сечения. Мы перепробовали все средства, но мое тело не откликалось на них. Возможно, я действительно отношусь к тому меньшинству женщин, которым необходимо кесарево сечение. Представьте мое удивление, когда в три часа ночи медсестра осмотрела меня и как ни в чем не бывало заметила: «Матка полностью раскрылась. Можете начинать тужиться». Я была на вершине счастья. Дозу эпидуральной анестезии уменьшили, и я могла чувствовать свои ноги и выталкивать ребенка. Дальше все пошло очень быстро. Вскоре прорезалась головка ребенка. Было так приятно наблюдать быстрый прогресс — после нескольких дней мучительно медленного раскрытия матки. В 4 часа 56 минут утра на свет появился мой сын Александр. Какое счастье! Вместе с Шерри и мужем я удивленно вскрикнула и рассмеялась, когда медсестра взвесила ребенка и объявила его вес. Десять фунтов и одна унция — на целый фунт больше, чем у моего первого сына, которого извлекли на свет посредством кесарева сечения из-за «клинически узкого таза». — 132 —
|