|
– Она будет проходить какое-то лечение? – спросил Эдриан, зная, что Джоди ходит к психологу. Все посмотрели на меня в ожидании ответа. – Нет, пока не закончатся все обследования, а эго будет не раньше финального слушания. Джилл говорит, это все может пройти само по себе, а пока лучшее, что мы можем сделать, – не обращать на Джоди внимания. Не нужно расспрашивать ее, потому что, как мы видели, она не помнит, что говорили или делали ее другие личности. И мы пробовали не обращать внимания на выходки Джоди и сдерживаться, надеясь, что все когда-нибудь пройдет, – но все только усиливалось. Три-четыре раза в день малышка Эми, вспыльчивый Per и безымянная склочная тетка брали верх над Джоди и вселялись в нее. Чаще всего перемена в состоянии девочки происходила внезапно и длилась от десяти до пятнадцати минут. Джоди не только говорила другим голосом – каждый ее персонаж имел собственный язык тела. Когда она была в образе Рега, она вытягивалась в полный рост, отводила плечи назад, выпячивала грудь, чтобы казаться больше и мужественнее. Когда она была Эми – съеживалась и придавала лицу детское выражение. Ее сварливая домохозяйка была агрессивной, движения – отрывистыми и резкими, а на лице появлялось очень неприятное выражение. Перемена происходила внезапно, и так же внезапно Джоди приходила в себя. Когда Эми вдруг возникла за обедом, Пола не удержалась и накормила ее. – У меня же никогда не было младшей сестренки, – улыбалась она, вытирая Джоди подбородок. Зато когда возник Per, нам всем приходилось искать место, где спрятаться. Но теперь, зная, в чем проблема, нам стало легче искать выход из той или иной ситуации, хотя со стороны могло показаться, что это у нас не все дома. Я сообщила Эйлин и психологу об этой новой тревожной грани психического состояния Джоди, но ничего не услышала в ответ. Я могла ожидать подобной реакции от психолога – в ее обязанности не входило давать мне консультации или проводить терапию, однако меня огорчало, что Эйлин по-прежнему не желает проявлять участия. Сделала хотя бы вид, что ей не все равно. Но я уже давно разочаровалась в ней и не ожидала ничего хорошего. То, что Джоди достался такой безответственный социальный работник, если не сказать хуже, – всего лишь еще одна маленькая капля в ее большой драме. Основную поддержку я получала от Джилл, и единственное, что нам оставалось, – это ждать и надеяться, что все как-нибудь наладится само собой. Начался весенний семестр, и, к моей великой радости, мне наконец позвонили из школы Эбби Грин, чтобы сообщить, что финансирование было подтверждено и Джоди может приступать к учебе с понедельника. Секретарь предложила нам заглянуть в школу в эту пятницу, чтобы Джоди немного побыла со своими одноклассниками и познакомилась с классным руководителем. Я не знала: говорить ли ей о проблеме Джоди? предупреждать ли о ее переменчивом и странном поведении? Слышали ли в школе вообще о диссоциативном расстройстве личности? И решила ничего не говорить. У преподавателей есть медицинское заключение Джоди, а если произойдет что-то непредвиденное, они сразу же позвонят мне. И вообще, я хотела, чтобы Джоди начинала с чистого листа. — 109 —
|