|
Примерно в этот период Хелен сообщила нам, что беременна и что срок родов подойдет в июле 1987 года. Второй блок занятий, подразумевающих участие и матери, начался в январе. Когда, после рождественских праздников мы встретились вновь, Мэтью принял нас как нечто само собой разумеющееся. Он пребывал в миролюбивом настроении. Я предложила Хелен присоединиться к нам, если она почувствует себя достаточно комфортно, чтобы это сделать, или же по моей просьбе. Мои методы работы с Мэтью остались прежними, то есть, по возможности, мне не следовало быть навязчивой и авторитарной. Я начала занятие, как обычно: открыла футляр с гитарой, стала перебирать струны и петь имя мальчика, а Хелен молча сидела на полу возле меня. Мэтью тут же отвлекся на тарелку, стоявшую на подставке, но, поскольку я продолжала петь и играть, делая паузы, чтобы он мог отреагировать, если захочет, он вернулся к гитаре и принялся наблюдать. Затем ушел к своей кровати. Я последовала за ним с гитарой и предложила сказать вместе маме: «Привет!» Мэтью перебирал струны, а я поприветствовала Хелен, после чего мальчик стал прыгать на постели. Хелен пропела свой ответ и потянулась к сыну. Мэтью и ухом не повел, продолжая скакать спиной к нам, восторженно визжа. Тут Хелен по своей инициативе спела его имя. В ее голосе слышалась грусть. Хелен снова потянулась, чтобы заставить мальчика повернуться к нам лицом, но он развернулся быстрее, чем мать его коснулась. И опять Мэтью затренькал на гитаре, я же предложила дать поиграть маме. Она заиграла, и Мэтью остановился, чтобы посмотреть и послушать. Потом он собрался было сбежать, но мать не останавливала игру, и он подошел ближе так, что она смогла обнять его одной рукой и усадить к себе на колени. Мальчик не сопротивлялся, и на какое-то время образовался союз: они играли на гитаре по очереди, а я ее держала. Еще одна ниточка общения ненадолго связала их, когда Мэтью сидел на низком столике, а Хелен играла на глокеншпиле. Мальчик соскользнул на пол, наклоняясь в сторону звуков. Мать прекратила играть, Мэтью коротко вздохнул и приблизил свое лицо к маминому, да так, что они почти соприкасались. Хелен посадила его к себе на колени. Мальчик не выказал неудовольствия, когда мать вложила ему в руку палочку, крепко держа его за кисть и показывая, как играть на глокеншпиле. Сыграв так стремительное глиссандо на всех пластинах инструмента, она отпустила сына, и он закончил краткой музыкальной фразой, после чего сбежал, крепко зажав в кулаке палочку. — 123 —
|