|
Едва открылись слушания, как Таро Фукуду вызвали по телефону из Калифорнии. Корпорация «Локхид» известила, что имя Кодамы значится первым в списке получателей незаконных выплат. В мгновение ока Фукуда примчался на виллу в Тодороки. – Я их не понимаю, – проговорил Кодама, имея в виду руководство «Локхида». В голосе явственно прозвучала тревога. – Ведь они уверяли, что не впутают меня в неприятности! Работать, скоты, не умеют! – Тревогу сменила злость. – Если они джентльмены, – Кодама сказал это без тени иронии, – то обязаны найти человека, который взял бы вину на себя. – Кодама имел в виду распространённый среди японских буржуазных политиков и дельцов способ спасения от правосудия, сходный с тем, который предложил небезызвестному Остапу Бендеру зицпредседатель Фунт. Воистину уловки жуликов, бегущих от закона, одинаковы на всех широтах. – Впрочем, время упущено. – Кодама лихорадочно искал путь к спасению. – Остаётся единственное: всё отрицать. Такой же способ уклониться от наказания избрали и другие участники скандала. По настоянию депутатов от оппозиции руководителей фирмы «Марубэни», компании АНА и дельца Кэндзи Осано вызвали 16 февраля 1976 года в парламент для допроса по «делу Локхида». 50 миллионов японцев, наблюдавших парламентский допрос по телевидению, оказались свидетелями спектакля, разыгранного коррупционерами. Они играли роль Незнайки – персонажа из популярной детской сказки. – Вы когда-нибудь разговаривали с премьер-министром Танакой о закупке самолётов «П-ЗС Орион»? – спросили депутаты Осано. – Не помню, – ответил он. – Вас рекомендовал Котчиану Кодама? – продолжали допытываться депутаты. – Нет, не Кодама. – А кто? – Забыл. – Часто ли вы встречались с Кодамой? – Не могу припомнить. – Кодама бывал у вас в доме? – Кажется, бывал. – Зачем он приезжал? – Попить чаю… Допросы предпринимателей из «Марубэни» и АНА как две капли воды походили на этот. Смехотворность и лживость увёрток взяточников были предельно очевидными. Родилась эстрадная песенка, в которой дуэт вёл диалог: «Ты говорил мне о любви», – пела певица. «Не помню», – отвечал певец, точно воспроизводя голос и интонации президента АНА Токудзи Вакаса. «Ты клялся в верности», – вступала певица. «Забыл», – утверждал певец. В школьных дворах детей сотрудников фирмы «Марубэни» заставляли играть в «показания». На любой вопрос от них требовали ответ: «Я не помню этого». В Токио стал выходить журнал «Сюкан пинац» – «Еженедельный арахисовый орешек», где описывались случаи коррупции в деловых, политических и чиновничьих кругах, делавшиеся достоянием гласности. Многотысячные демонстрации токийцев собирались у здания «Марубэни» и АНА. Демонстранты несли макеты самолёта «трай-стар» с нарисованными на фюзеляжах арахисовыми орешками. Настоящими орешками они усыпали тротуар у входа в здания компаний «Марубэни» и АНА. — 43 —
|