|
1) пожар не мог произойти от случайной причины, 2) пожар был выгоден для подсудимого, 3) поджог не мог быть совершен никем другим, кроме подсудимого, 4) подсудимый принял известные меры к тому, чтобы доказать, что он не был на месте пожара при его начале. Если одно, два или три из этих четырех положений ясны с первого взгляда, задача, естественно, сосредоточится на трех, двух или одном сомнительном положении; но это бывает редко; в большинстве случаев обе стороны находят несколько таких отдельных положений; из них слагаются отдельные части главного раздела речи, которая у древних называлась probatio — доказывание. Но в чем же должны заключаться эти основные положения? Когда говорят: само дело укажет, вы сами увидите, разве это ответ? Перед нами самый существенный из вопросов судебного красноречия — о чем надо говорить, и вместо определенных и ясных указаний нам отвечают: это так просто, что не требует пояснений. Это насмешка, а не ответ. Такое возражение может сделать только совершенно несведущий и неопытный человек. Кто хоть один раз был обвинителем или защитником на суде, тот знает, что общего указания быть не может, ибо содержание речи зависит в каждом отдельном процессе от обстоятельств данного дела. Quot homines, tot causae108. Обратившись к отдельным процессам, вы убедитесь в справедливости сказанного. В речи Цицерона за Секста Росция109 главное положение защиты — подсудимый не совершал убийства; основные положения: 1) у него не было мотива к отцеубийству, 2) он не мог совершить его ни лично, ни через других лиц, 3) Тит Росций имел мотив к убийству — стремление захватить имущество убитого, 4) факты изобличают Тита Росция. 98 Могли ли эти соображения остаться не замеченными для того, кто старательно обдумал дело? В речи Ше д'Эст Анж по делу ла Ронсьера главное положение — подсудимый не совершал приписываемого ему покушения; основные положения: 1) письма, написанные от лица подсудимого и изобличающие его, написаны не им, 2) попытки к изнасилованию Марии Моррель не было, 3) Мария Моррель страдает истерией, 4) письма написаны Марией Моррель. В речи Андреевского по делу Михаила Андреева, обвинявшегося в убийстве жены*, главное положение — подсудимый не ответствен нравственно за совершенное им преступление; основные тезисы: 1) Андреев страстно любил жену, и ее любовь была счастьем его жизни, 2) Зинаида Андреева была существом, совершенно лишенным нравственного чувства, — 70 —
|