Новая формула Путина. Основы этической политики

• И мы начинаем чистку средств массовой информации и давление на олигархов».

Это новая программа, которая обозначается Путиным в 99-м году.

Поначалу думают, что это все — игра, потому что это настолько контрастирует с ельцинским курсом, что на самом деле не имеет шансов практически реализоваться. Дальше начинается шаг за шагом, с геополитической точки зрения, следующее: Вторая чеченская кампания.

Во-первых, Дагестан мобилизуется на то, чтобы отразить вторжение ваххабитов («басаевцев») из Чечни. Я встречался с одним руководителем спецслужб, который участвовал в этой кампании, он рассказывал такую поразительную вещь. Когда туда приезжал сам Путин в 99-м году, чтобы посмотреть на боевое состояние наших военных на Северном Кавказе, в частности, в Дагестане (тогда он был премьер-министром), на встречу с премьер-министром некоторые солдаты выходили в одном ботинке. Потому что другой ботинок либо какие-нибудь ишаки стащили, либо продали кому-то, либо просто потеряли. То есть состояние армии было просто хуже не придумаешь. Это было совершенно разложенное, коррумпированное, умственно неполноценное, недееспособное, состоящее из инвалидов формирование.

На этом фоне горцы-дагестанцы с винтовками, с местными жителями, со знанием территории представляли собой настоящую силу, которая выступила в тот период на стороне федеральной власти. Ну и постепенно ботинки нашлись, где-то перезарядили ружья, проданные патроны так или иначе вернули, и началось сопротивление. Но перелом был критический.

То, что Путин увидел в этот период, и то, что ему вынуждены были показывать силовики, — это было чудовищно, по их свидетельствам, просто чудовищно. Россия при Ельцине взяла курс на то, чтобы вообще ничего не иметь, быть просто такой глобальной свалкой. Хакамада, например, предложила получать огромные деньги за захоронение здесь ядерных отходов: «Вот, — говорит, — самый лучший бизнес. В России все равно же неполноценный народ. Пусть лучше отходы хранятся здесь. Это будет прогрессивное развитие, модернизация нашего общества».

Соответственно, в таком состоянии, в целом, общество и находилось. То есть, продать чеченскому террористу собственный пистолет — это приватизация пистолета. Менеджмент — «не дай себе пропасть», «думай о себе». Вот так принимались либеральные ценности в обществе в конце 90-х годов, когда ненависть к России была просто нормой.

Сейчас, наверное, это уже сложно себе представить, но нормой любого журналиста было плюнуть в собственный народ, в собственную историю. Новодворская, если вы еще помните еще такую даму, не сходила с экранов, она комментировала все абсолютно в своем ключе. Ей рукоплескали члены правительства в Кремле и так далее. Вот какая атмосфера была.