Как убивали СССР

Начнем с того, что только очень ленивый автор или не­ряшливый плагиатор может допустить, чтобы в небольшой книжке четыре страницы текста были полностью идентич­ны, располагаясь в разных разделах. Второй характерный момент - это скука, навеваемая поповским популяризаторством. Все-таки экономисту стоило бы гордиться специ­альными экономическими статьями. Тем более что Попов постоянно рекомендовал себя как экономиста-теоретика и специалиста по управлению. Третий момент касается области идеологии: «...я теперь с гордостью говорю, что я - коммунист. Ибо возрождаются славные традиции мос­ковских большевиков» (с. 146). Напомним, что публикация относилась к 1988 г., а переиздание соответствующей ста­тьи в книге - к 1989 году. Когда подавляющее большинство членов компартии уже прекрасно понимали, что идейный догмат КПСС целиком и полностью несостоятелен.

Книга Попова просто нашпигована цитатами из сочи­нений Ленина и ссылками на его авторитет. При этом нет ни одной ссылки на экономические работы других авторов. Следует подчеркнуть, что обращение Г. Попова к работам Ленина вовсе невозможно представить, как вынужденное, как необходимое для того, чтобы публикация состоялась. Их слишком много, они подчас совершенно неуместны и всегда абсолютно некритичны.

Нравственные нормы всегда остаются в зоне внимания чиновников и тех, кто озвучивает их блестящие и перспек­тивные планы. Не прошел мимо нравственных проблем и Г. Попов («Эти четыре года», с. 292): «В религии есть вне­временные, вечные заповеди: не убивать, не воровать и т. д. Свою положительную роль в развитии человечества христианский кодекс нравственности сыграл, да и сейчас играет. Но марксизм показал недостаточность нравствен­ного подхода. Будь он верен, то только мерами нравствен­ного воспитания можно было бы изменить общество, без революции... Дело в том, что сами нравственные отноше­ния определены экономикой». Какая должна быть нравс­твенность в экономике, руководимой ворами? Никакой. Там только «понятия» воровской шайки.

Все, конечно, не без греха. Но для чего вся эта добро­вольная гнусность, которую нет душевных сил даже скрыть? Например, так: «На Ученом совете мы лишали ученой сте­пени парня только за то, что он уезжает в Израиль. Я пред­седатель этого совета. Что мог сделать? Заявить протест? В той системе были свои законы» («АиФ», № 14, 1992).