Как убивали СССР

Пока столица была центром Союза и республики, ее ад­министрация могла успешно маневрировать, играя на кон­фликте интересов.

Формальным поводом для возбуждения вопроса о ста­тусе столицы послужил Указ Президента СССР Горбачева о Садовом Кольце («О регламентации проведения массовых мероприятий на территории Москвы в пределах Садового Кольца»), который долго не могла ему забыть «демократи­ческая общественность», рисуя на его портретах свастики и потешаясь над ним, как над президентом только этого самого Садового Кольца. А Горбачев всего-то ограничил проведение массовых мероприятий в центре столицы. 20 апреля 1990 года ограничил, а 14 сентября Комитет консти­туционного надзора приостановил действие указа. У столи­цы так и не было никакого статуса.

Как только ВС РСФСР начал обсуждение проблемы ста­туса Москвы, Горбачев издал Указ о создании соответству­ющей комиссии (с незапамятных времен - верный метод утопить все дело). Попова комиссия и российские законо­датели держали у дверей и никаких документов до поры до времени не предоставляли. Пришлось Попову самому про­являть активность в качестве борца за права москвичей. Он повсеместно сетовал, как в тяжких трудах ему приходится постоянно искать исполнительную власть, которая подчи­нена неизвестно кому. В общем, оставался Гавриил Харитонович покуда без исполнительной власти и без статуса Москвы.

Обходной маневр проникновения в недра номенклатур­ных интриг оказался удачнее. Вместе с мэрией в 1991 году в Москве появился и мэр - сам Попов, а закон «О статусе...» начал рассматривать российский парламент, уже не огля­дываясь на союзных коллег. Но не удовлетворили Попова усилия российских депутатов. Он считал и заявлял, что Москва «и как столица, и как сверхгород-мегаполис не смо­жет вписываться в общероссийские законы». А как в других странах? Для каждого мегаполиса пишут свои законы?

Мэр гневался, поскольку рассмотренный в первом чте­нии закон о статусе Москвы был таков, что «парламента­рии оставили нас с вами наедине со своими проблемами, лишив возможности решать их». Пожелания мэра учтены не были. А ведь он хотел особого положения для Москвы в части взаимоотношений исполнительной и представитель­ной власти, особого территориального устройства, «полно­мочий в экономической сфере, позволяющих проводить в наиболее выгодном для населения режиме радикальные экономические преобразования». Нет, не хотелось Попову быть «низведенным до положения назначаемого председа­теля исполкома» («ВМ», 20.12.91).