|
М: Вы это помните? Свали: Но, но, обычный католик не имеет понятия о том, что происходит в Ватикане. Г.Ш.: Свали, мы говорили о том, что Вы что-то знаете. Люди не хотят уходить из финансовых соображений. Давайте вернемся к тому времени, когда Вы еще были в группе. Как все произошло? Как Вы покинули Иллюминатов? Расскажите всю историю Вашего ухода. Мы еще этого не коснулись. Свали: Конечно. Без веры в Бога я бы не смогла это сделать. Я стала христианкой. Я все больше и больше сомневалась в том, чему меня учили, и во что я верила всю свою жизнь. Я начала понимать, что делаю что-то плохое. Я становилась все более и более циничной. Также я начала присматриваться к главному наставнику в графстве, который меня презирал. Без всякой причины он прибегал к явной жестокости. Я часто говорила: “Ты не прав”. Кому бы это понравилось? Он вымещал свое недовольство мною многими ужасными способами. Наконец, я приняла решение бежать. Я собиралась бежать в другой штат, поскольку понимала, что шансы на уход, оставаясь в месте, где меня все знают, и окружении людей в группе, крайне невелики. Поэтому я уехала в другой штат. Г.Ш.: Вам пришлось оставить семью и все такое, верно? Свали: Все. Дети были у бабушки и дедушки. В то время я думала, что для них будет лучше остаться с моим мужем. Со временем я намеревалась забрать детей. Потом позвонил муж и сказал: “Я хочу присоединиться к тебе”. На что я ответила: “Чудесно. Но тебе придется принять помощь, тебе придется полечиться, поскольку все это не может продолжаться”. Он согласился: “Помоги мне забрать детей, и мы встретимся через неделю”. За день до назначенного срока он позвонил и сказал: “Я приеду завтра”. Я была очень взволнована и все время думала: “Он уходит, он уходит, это замечательно”. Вместо этого он пошел… он забрал детей на несколько дней раньше. Он лгал мне, а я этого не знала. Он пошел к судье. За день до предполагаемого приезда раздался стук в дверь. Это был полицейский. Он предъявил мне бумаги на развод и предписание не приближаться к мужу и детям. В то время я ощущала себя наказанной за уход из группы. Четыре года я боролась с судейской системой, оспаривая все, сказанное мужем, так как он пошел к судье и сказал, что я психопатка и не отвечает за свои поступки. Судья согласился с мужем и отдел детей под опеку мужа. Четыре года я могла видеться с собственными детьми только под присмотром мужа, потому что считалось, что я могла их похитить. Лишь через четыре года, в ответ на многочисленные молитвы и молитвы моих друзей в Техасе, случилось чудо – детям разрешили встречаться со мной без надзора. В то время я говорила четырнадцатилетней дочери: “Я хочу, чтобы ты тоже ушла из группы”. Она смотрела на меня и отвечала: “Мама, ты не должна так говорить! Ты не должна так говорить!” Она вела себя необычно и была абсолютно сбита с толку. — 98 —
|