|
И конечно, сами разведчики вызывали у него пристальный интерес. Он вел тщательный поиск среди них авторитетных людей, которые могли бы служить опорой в проводимых внешнеполитических акциях. Юрий Владимирович полностью доверял начальнику разведки В.А. Крючкову, которого привел с собой в КГБ из аппарата ЦК КПСС и назначил его в 1971 году первым заместителем, а в 1974 году — начальником разведки. Из числа ветеранов разведки он особо выделял Ивана Ивановича Агаянца и довольно часто повторял фразу: «Агаянц — это Дзержинский!». Смысла этого определения он не раскрывал, но с уверенностью можно полагать, что он имел в виду фанатичную преданность Ивана Ивановича делу разведки, его целеустремленность, высокий профессионализм и высочайшую работоспособность, несмотря на очень слабое здоровье (болезнь легких). Иногда Андропов, правда, заводил разговоры несколько двусмысленного свойства, проверяя, как люди относятся к тому или иному руководителю. Он вдруг начинал слегка поругивать какого-нибудь начальника, втягивая в обсуждение своего собеседника. Я сам не раз подвергался подобным испытаниям, когда Юрий Владимирович позволял себе критические высказывания в адрес человека, к которому, как я доподлинно знал, он относился с большим доверием. Подобный метод, возможно, оправдан, если председатель КГБ нуждается в дополнительной информации об отношении к тем людям, которые стоят вокруг него, но мне лично такие игры не очень нравились. Беседовать с Андроповым было совсем не просто. Он совершенно не терпел нудных докладов, построенных по стандартной схеме. Раздражался, перебивал докладчика, задавал множество неожиданных вопросов, и обычно такой неудачный доклад кончался вежливой выволочкой и занимал минимум времени. И наоборот, если докладчик попадался содержательный и рассказывал интересные вещи, сопровождая их оригинальными выводами и предложениями, беседа затягивалась и по увлекательности своей становилась сродни, выражаясь языком литературных критиков, интеллектуальному пиршеству. Участвуя в переговорах Андропова с иностранными делегациями, присутствуя при докладах резидентов разведки, обсуждая бесконечные проблемы вроде афганской, я нередко покидал кабинет председателя с чувством неудовлетворенности самим собой, так как его уровень мышления, знания, умение нестандартно и увлекательно вести беседу заставляли осознавать, и иногда довольно остро, собственную некомпетентность в ряде вопросов, неспособность так же досконально разобраться в существе каких-то проблем. Иначе говоря, Андропов подавлял собеседника не своим положением, ибо держался просто и большей частью приветливо, а своей эрудированностью, знаниями и оригинальным видением вещей и событий. — 101 —
|