|
Укомплектовать в условиях продолжающейся войны информационно-аналитическое звено разведки было нелегко. Надеяться приходилось в основном на собственные кадры. Пришлось опираться, в частности, на опыт самого важного германского отдела, которым руководил П. Журавлев. Возглавив в конце 1939 года первое (германское) отделение разведки, Журавлев к весне 1940 года приступил к систематизации материалов, касающихся планов нападения Германии на Советский Союз. Он выделил их из дела «Внешняя политика Германии», которое вела 3. Рыбкина, и сконцентрировал в неофициальном досье «Факты», которое вел лично. Павел Матвеевич Журавлев до этого проработал много лет на ответственных постах в разведке, был резидентом в Праге, работал под дипломатическим прикрытием в Риме, где также возглавлял резидентуру, затем в Стамбуле, владел французским и итальянским языками. Одним из первых он понял необходимость создания специаль-ного информационного подразделения в разведке. Этот вопрос был поднят на секретном совещании руководства разведки 21 февраля 1941 года, на котором было принято решение о сформировании такой службы «для изучения, анализа, обобщения материалов по важнейшим вопросам и составления документов для директивных органов» и укомплектования ее «квалифицированными чекистами, оперативно мыслящими и к тому же владеющими пером». Весной 1941 года П. Журавлев создал в отделе информационное отделение во главе с М. Аллахвердовым. Заместителем Аллахвердова была назначена 3. Рыбкина. Несколько сотрудников готовили сводки по германской проблематике, на основе которых были выпущены многие сообщения в адрес Сталина и других советских руководителей. Это были сообщения о вооружении Германии, «восточной политике» Гитлера, подготовке агрессии против Советского Союза. По мере приближения сроков нападения на СССР в этом информационном отделении, являвшемся предтечей будущей информационно-аналитической службы, работа становилась все напряженнее. Разведчикам отделения в ряде случаев удавалось отводить от доклада Сталину дезинформационные материалы, которые поставлял в Центр из Берлина резидент Кобулов, доверявший агенту-двойнику Лицеисту, и вместе с тем настойчиво продвигать сведения о приближении дня войны. В аналитическом обзоре для руководства страны указывалось: «Дополнительная проверка сообщенных Вам агентурных сведений о планах нападения Германии на Советский Союз, обсуждаемых сейчас в руководящих германских инстанциях, и о конкретных военнохозяйственных приготовлениях против СССР, предпринятых в осуществление этих планов, частично подтверждает, что: 1) планы нападения на Советский Союз действительно разрабатываются в высших военных и хозяйственных органах Германии; 2) по этим планам предполагается отторгнуть от Советского Союза территорию на запад от линии Ленинград — Черное море; 3) выступление против Советского Союза не является еще твердо принятым решением, но ориентировочно его сроки (апрель-май) указывают, что оно будет предпринято до решительного наступления против Англии». Далее на четырех страницах были приведены конкретные разведывательные данные, подтверждающие это. Однако процитиро-ванные выше тезисы, а также строка из сообщения Шульце-Бойзена о «чрезвычайно интенсивной и ускоренной разработке планов германской авиации против СССР» были вымараны красным карандашом, а затем, видимо, по возвращении в отдел, бережно восстановлены. 25 мая Журавлев разметил документ Аллахвердову и в верхнем углу написал: «По распоряжению т. П. Судоплатова спецсообщение не послано», подчеркнув при этом два последних слова. — 261 —
|