Эзотерический буддизм

Существование оккультных адептов и важность их уроков могут быть установлены двумя способами. Во-первых, внешней очевидностью, свиде­тельствами квалифицированных людей, проявлением через людей или пос­редством людей, находящихся в связи с учителями, качеств, представляю­щих более чем простое предположение невероятно расширенных познаний. Во-вторых, частичным изложением этих познаний достаточно широко, чтобы гарантировать их истинную ценность. Первый труд автора основывался на первом методе; теперь он предпринимает более трудную задачу следовать второму.

Заметки

Чем дальше мы углубляемся в оккультное учение, тем выше становится наше понятие о Махатме. Чтобы хорошо понять, до какой степени эти лич­ности отличаются от обычного человечества, недостаточно интеллектуаль­ного усилия. Некоторые аспекты существа посвященного, относящиеся к особенному развитию высших способностей человека, не могут быть восп­риняты низшими способностями. Первоначальное понятие, которое мы себе составляем об адепте, способном проникнуть в опасные секреты духовной сущности, основано на наших понятиях человека науки; ученого, высоко одаренного, но остающегося заложником собственного мышления. Мы склон­ны признать его адептом раз и навсегда, как высшее человеческое су­щество, неизбежно пользующееся при всех условиях жизни особенностями, которые ему присущи в качестве Махатмы. Итак, если наши интеллектуаль­ные усилия не могут отдать должного его особенностям Махатмы, то мы подвержены опасности впасть в противоположную крайность, когда расс­матриваем его как обычного человека. Мы создаем себе, таким образом, многочисленные трудности по мере того, как мы начинаем усваивать осо­бенности оккультного мира. Именно потому, что наиболее возвышенные особенности посвященных относятся к качествам человеческой природы, которые превосходят границы физического существования, адепт Махатма может им быть лишь в самом высоком значении слова, когда он находится, как говорят, "вне всякого тела", или по крайней мере, когда усилием воли он поставил себя в анормальное состояние. Когда ему не нужно предпринимать этих усилий или бежать из тюрьмы своей оболочки, он го­раздо больше похож на обыкновенного человека, чем могли бы думать его ученики.

Верная оценка этого положения объясняет очевидное противоречие между видимым отношением ученика к своим учителям и некоторыми заявле­ниями, весьма обычными, этих самых учителей. Например, Махатмы не пе­рестают утверждать, что они не безошибочны, что они люди, как и мы все, может быть, более умудренные в науке мироздания, чем вообще чело­вечество, но, тем не менее, подверженные ошибкам в ведении дел, кото­рыми им пришлось бы заниматься, а также в определении характера друго­го, или способностей кандидата к оккультному развитию. Как совместить такие утверждения с основным принципом всякого оккультного учения, ко­торое рекомендует новичку иметь абсолютную и безграничную веру в уче­ние и руководство своего Учителя? Решение находится в положении, о ко­тором мы только что говорили. Адепт может быть человеком, удивительно подверженным ошибкам при обращении с некоторыми земными делами. Ведь и гении в повседневной жизни часто бывают непрактичны. Но как только Ма­хатма начинает заниматься высокими тайнами духовной науки, он делает это благодаря своим способностям Махатмы и употребляя их, и в этих вопросах трудно не считать его безгрешным.